Пьер Бордаж - Еврозона

Я понимал, что она говорит так, чтобы скрыть свой страх. При этом она включила неизвестно откуда взявшийся карманный фонарь. Слабый луч прошёлся по её полурасстёгнутой куртке, скользнул по коже и по ржавому дулу пистолета. Много бы я отдал за то, чтобы оказаться на месте этого оружия!

— Триллион! Это хотя бы окупит себя!

Я кивнул, хотя не имел ни малейшего понятия, сколько это — триллион. Один бывший учитель по имени Маджуб, прибившийся к беззоновцам, преподал мне основы счёта. Но у меня всё ещё были проблемы с числами, состоящими более чем из шести разрядов.

— Идём, Пиб, уже можно идти дальше!

Она потянула меня за рукав. Раскаты грома удалялись, как барабанная дробь отступающей армии. Старики уверяли, что в их время не бывало ни таких частых, ни таких сильных гроз. Якобы тогда людям не приходилось спать на улице, и можно было наслаждаться сотнями телевизионных каналов. Мне надо было их спросить, как же это они допустили, чтоб их прежний рай превратился в такой ад.

Отвратительная погода имела то преимущество, что возможные преследователи сами отсиживались в укрытиях. Это касалось даже фанатиков из Перманентного Джихада, которые с незапамятных времён готовили захват Европы. Правда, большая часть исламистских группировок базировалась в Казахстане и в России, чтобы воспрепятствовать продвижению китайско-американских освободительных групп. Маджуб, учитель, всегда сравнивал старую Европу с тонущим кораблём: финансовые махинации и коррупция обеспечили ему первую пробоину, националистские тенденции расширили её, а бригады самоубийц ПД теперь доделывали остальное. Иногда он говорил также, что Европа — всё равно что одиноко умирающая старуха, мысли которой постоянно вертятся вокруг её роскошного прошлого, а тем временем её пожирают горькие воспоминания.

От города, который когда-то называли городом Любви, остались лишь фасады с мрачными дырами оконных проёмов, напоминающих пустые глазницы. Только гусеничный транспорт был в состоянии продвигаться по разрушенным улицам и площадям. Пышная растительность проросла сквозь асфальт и трещины в цементе, цеплялась за стены, пробиралась выше, проникала под крыши, обвивала арки и захватывала внутренние дворики. Вдали слышались гудящие моторы, детонации, взрывы и крики.

Стефф шла вперёд, ощутимо нервничая. В бывшем квартале Шатле́ она дважды останавливалась и вслушивалась в ночь. Должен признаться, втайне я надеялся, что она самым коротким путём приведёт нас назад, к Восточному вокзалу, но вместо этого она устремилась в темноту в направлении Сены. В конце концов мы добрались до Моста Менял, одного из трёх последних мостов, которые ещё не были разрушены той или другой стороной.

Стефф вытащила из-за пояса пистолет и профессиональным движением сняла его с предохранителя. Штучка была приметного калибра; по-видимому, грубая имитация. Тибетские кланы собирали их из чего придётся, в первую очередь из металлолома, который находили в развалинах. Никогда нельзя было заранее сказать, в какую сторону полетит пуля. Интересно, приходилось ли Стефф уже когда-нибудь использовать ствол? Я вовсе не хотел знать, откуда он у неё. У меня, по крайней мере, не хватало бабла, чтобы прикупить себе стрелялку у рыскающих повсюду перекупщиков. В настоящий момент я довольствовался ножом, который унаследовал от отца, — вернее, это было единственное, что я нашёл у его трупа.

Осторожно, как недоверчивая кошка, Стефф ступила на мост. Через пять метров она пригнулась в тени парапета и махнула мне, чтобы я следовал за ней. В то же мгновение из-за рваных туч выглянула луна. Я скрылся за кучей камней и выждал перед тем, как перебежать к Стефф, с пересохшим горлом, с колотящимся сердцем, и взглядом, прикованным к темноте. Когда я добежал до неё, она насмешливо улыбнулась и тут же побежала дальше. На середине моста я впал в настоящую панику. Торговцы человечьим мясом могли показаться одновременно с обеих сторон. Случись такое — и у нас был бы единственный выход: прыгать в набухшие от ливней воды Сены, — а ведь я не умел плавать.

Позади нас взревел мотор. Скользящие лучи фар бросили свой беспощадный свет на мокрый от дождя мост.

— Беги! — крикнула Стефф.

И сама выпрямилась и побежала в сторону острова Сите. К грохоту мотора прибавился скрежет гусениц танка на мостовой. Я бросился бежать, похолодев от страха, ведь на другой стороне я мог напороться на ещё одно транспортное средство или группу охотников за органами. Но, к счастью, у наших преследователей не было времени занять оба берега. Я побежал ещё быстрее и по ту сторону моста бросился во тьму, в которой уже скрылась Стефф.