Сергей Кусков - Игрушки для императоров - Прекрасный Новый мир

Этому настрою не помешал даже вид двух неуклюжих «Либертадоров» с тремя скучающими бритоголовыми урками возле одного из них, ожидающих меня на полдороги к метро. Накачанные лоси в черных кожаных куртках – это у них вроде униформы – стояли на тротуаре, почти перегородив дорогу, и лениво что-то друг с другом обсуждали. Глаза урок, не в пример общей ленце, оживленно рыскали вдоль улицы, красноречиво заканчивая траекторию движения на моей персоне.

Я шел не быстро, потому нужды сбавлять темп не было. Просто пристальнее всмотрелся в каждого из них: в одежду, экипировку, выражения лиц. Последние мне не понравились – на меня смотрели свысока, оценивая предстоящую им миссию, как легкую, а меня, как противника, не стоящим внимания. Гордо смотрели, надменно, даже презрительно. Мне вообще-то начхать на их презрение, но оно подкреплялась кобурами, которые висели у каждого под курткой, а у одного даже на поясе. А это уже серьезно.

Судя по виду, оружие легкое, наверняка разрешенное. Не какие-то страшные иглометы – малокалиберный огнестрел. Не будут же бойцы эскадронов размениваться на травматику? А хорошее оружие для них не пропустит гвардия – ну, не для ношения на поясе. Но огнестрел, даже малокалиберный, это все равно огнестрел, выстрелом которого можно отправить в обитель предков.

В этот момент у меня закрались сомнения относительно принадлежности их к уличным бандам, и это сомнение быстро переросло в стойкую уверенность. Уличные бандиты не будут стоять в видном месте, где постоянно ходят люди, а улица просматривается с пульта управления гвардии, с оружием за поясом и с таким наглым видом. Это не эскадроны. Это или бандеры, или элитные бойцы преступного мира, охрана хефе. И сейчас, восемьдесят против двадцати, меня пригласят сесть внутрь одного из «Либертадоров», причем в грубой не терпящей возражений форме.

Я подобрался, чувствуя, как по жилам начинает растекаться адреналин. Да, я послал хефе с его предложением, но это не значит, что тому не может быть от меня нужно что-то еще. Что? Мыслей насчет этого не имелось, и я решил полагаться на судьбу.

При моем приближении один из бандитов вальяжно направился в обход машины, на место водителя. Второй отошел в сторону, поднимая люк пассажирского салона вверх. Молчаливое приглашение. Это приглашение продублировалось и в текстовой форме, последним оставшимся на тротуаре уркой:

– Садись.

Хоть он остался и в одиночестве, но корпусом своим перекрывал чуть ли не половину пешеходной дорожки. Дескать, парень, не дергайся. От него несло таким презрением, что мое нутро взбрыкнуло.

– Зачем?

Я встал вразвалочку, показывая, что не боюсь его и не считаю беспрекословным авторитетом Я и сам потом не мог понять, почему заупрямился. Наверное, достало, что какое-то мурло считает себя хозяином вселенной, а меня – мелкой не стоящей внимания букашкой. Мне так и хотелось бросить в лицо: «Родной, если ты приехал за мной по приказу хозяина, если хозяин твой жаждет меня лицезреть, то и относись ко мне, как к гостю хозяина!»

Бритый удивился. Его рожа на мгновение перестала быть такой надменной, а взгляд стал более цепким и пронзительным. Но через секунду, сделав обо мне окончательные выводы, все вернулось на круги своя:

– Тебя хочет видеть Виктор Кампос.

Да, я оказался прав, дон хефе. Единственное, чего не понимал, почему за мной приехали эти ребята? Это явные силовики, с мыслительным аппаратом у них проблемы; им бы схватить кого, скрутить, запихнуть в салон, а не вежливо приглашать. В прошлый раз меня встречал человек уважаемого вида, «интеллектуал», а теперь какое-то бычьё?

– И чё? – борзел я. Просто из принципа: мне не нравилась его рожа, не нравился тон, не нравился его взгляд, и, наконец, не нравилась бесперспективность – отсутствие возможности иного развития событий.

Я – человек. Больше того, меня чуть не сделали преемником его дона. И сделали бы, позвони я и скажи «да». Я не сказал этого, мой космолет улетел, но я ДОСТОИН того, чтобы со мной разговаривали, как с человеком.

Видимо, бык это почувствовал. И сделал выводы. Все-таки, охрана дона, не боец эскадрона, какие-то мозги у него быть должны. В следующей его фразе было куда меньше презрения и превосходства:

– Садись в машину. Тебя хочет видеть дон Кампос.

Вот так-то лучше. Вроде ничего во фразе не изменилось, но сказанное другим тоном воспринимается по-другому.

Я вежливо кивнул, обернулся и направился к стоящей в нескольких метрах машине. И почти подошел, когда вдруг рука второго бандита, вставшего во время нашего маленького разговора чуть сзади меня, перегораживая тем самым путь к отступлению, с силой толкнула меня в спину.