С. Занин: Звездный патруль (сборник)

Мужчина невольно взглянул вверх и неожиданно оживился.

Женщина тоже подняла голову. Я подошел к ней вплотную.

Она смотрела вовсе не на Денеб, ее взгляд был направлен куда-то в сторону.

— Вы не туда смотрите, — сказал я. — Вот она, яркая звезда. Она называется Денеб.

— Спасибо, — тихо ответила она, не отводя взгляда от какой-то точки чуть в стороне на небосклоне, и чуть грустная улыбка появилась на нее губах. — Но для меня самая красивая звезда не эта. Как вы ее назвали… Денеб?

— А какая же? Может, Вега! Или…

Я намеренно сделал паузу. И был полностью вознагражден за свой довольно-таки примитивный провокационный ход, заставляющий собеседника заканчивать тобой начатую фразу.

Женщина снова улыбнулась и покачала головой, а ее спутник неожиданно взял меня за локоть:

— Вы хотите увидеть нашу любимую звезду?

Я ничего не ответил. Его странный тон, которым были сказаны эти слова… Я даже начал слегка раскаиваться, что затеял весь этот разговор.

— Скажите, вы никогда не обращали внимания вон на ту звездочку? Вправо и чуть вниз от Денеба. Слабая такая звездочка…

— Шестьдесят первая Лебедя?

— О! — его брови удивленно скакнули вверх. — Вы ее знаете?

Я пожал плечами и как бы ненароком высвободил локоть.

— Безусловно! Я же астроном.

— Ах да, конечно!.. Только она называется не так.

— А как?

Даже при таком слабом свете я увидел, как изменились его глаза. И выражение лица сразу стало каким-то нежным, задумчивым. А может быть, грустным. Он произнес какое-то слово, и я в недоумении уставился на него.

— Что? Повторите, пожалуйста, я не расслышал.

Он повторил это слово, и опять я не уловил его звучание.

Меня охватило странное чувство бессилия, я попытался вспомнить хотя бы первый звук, которым начиналось слово — но не мог. Я готов был поклясться, что никогда до этого не слышал ничего похожего, а ведь я знаю два языка и могу, наверняка, отличить по звучанию друг от друга еще десятка полтора.

— Простите, я не понимаю…

— Это ничего, — улыбнулся он в ответ. — Так ее называют у нас.

— Где, “у нас”?

— Там, где мы живем, — и он ткнул пальцем вверх.

— П-простите…

— Что ж тут непонятного, — пожал плечами он. — Мы живем у той звезды, как вы у своего Солнца. Вы — здесь, мы — там.

— Ин-нтересно, оч-чень интересно, — я вполне оправился от шока, вызванного его словами. Ну вот, нашел себе на голову приключение… Все было достаточно неожиданно, но вполне понятно. Разумеется, я слышал, что таким людям противоречить не рекомендуется, и решил вести себя соответствующим образом. У меня в голосе даже появились нотки этакой великосветской вежливости: — И на чем же вы, извините, прилетели? Где остановились? Если, конечно, не секрет.

Женщина засмеялась, громко и непринужденно.

— Он принимает нас за сумасшедших!

— Я покажу ему что-нибудь, — откликнулся мужчина.

— Что? Его жизнь?

— Да пожалуй.

Мужчина достал из кармана брюк небольшой, металлически поблескивающий предмет. Я принял его за портсигар. Сработал многолетний рефлекс, я уже было раскрыл рот, чтобы предупредить, что под куполом телескопа курить нельзя. Но мужчина повернул этот предмет ко мне широкой стороной, что-то мягко, но сильно ударило меня по голове. Как-то совершенно непонятно ударило — изнутри.

И в тот же миг передо мной, без всяких на то усилий с моей стороны, — как я понимаю, это длилось несколько минут, промелькнула вся моя сравнительно долгая жизнь. Ну, не вся, конечно, но самые главные, самые узловые моменты…

А до чего все было реально! Такое или похожее, говорят, бывает лишь у утопленников и повешенных в последние секунды перед смертью.

Но я не умер.

А когда очнулся, они стояли у лестницы, готовые уйти.

— До свидания! — женщина помахала мне рукой. — Вы не беспокойтесь, это не вредно. Это просто стимулятор памяти, мы часто сами им пользуемся. Вести записи не всегда удобно, гораздо лучше потом сесть и все вспомнить и отобрать то, что надо. Извините, что мы смутили ваш покой, только, понимаете, очень трудно ходить среди вас и ни словом, ни жестом не выдать себя. А вы так похожи на нас!.. И вот иногда, правда, очень редко, случается стечение обстоятельств, что невозможно удержаться. Вы только не обижайтесь на нас, пожалуйста! Прощайте!

— Погодите! — я хотел броситься к ним, но почувствовал, что не могу тронуться с места. Ноги совсем отказались мне служить. — Подождите, прошу вас!

Они остановились.

А я, как последний идиот, не мог ничего сказать!.. Никогда не прощу себе этого, никогда!