— Учения какие-нибудь… — равнодушно отреагировал отец.
Вскоре из глубины дачного поселка, к нашим воротам подошли двое. Одеты они были в желтые облегающие спортивные костюмы несколько странного покроя; в руках несли мотоциклетные шлемы.
— Скажите, пожалуйста, — спросил тот из них, что был помоложе, — как нам отсюда добраться до города?
— Вот по этой дорожке дойдете до автобусной остановки, сказал я, — но здесь недалеко и пешком. Часа за полтора дойдете.
— Спасибо, — поблагодарил тот из них, что был постарше.
И они пошли. Когда они отошли уже довольно далеко, тот, что был постарше, вдруг обернулся к нам и крикнул: “Спокойной ночи!” И они почему-то радостно засмеялись…
Александр Тебеньков
ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ ЛЕБЕДЯ
— Вы никогда не обращали внимания вон на ту звездочку? Этот вопрос я задаю самым небрежным тоном, на который способен. И даже отворачиваюсь к телескопу, демонстрируя тем самым свое полное равнодушие к ответу. Но, боюсь, делаю это так неловко, что моя нарочитая небрежность бросается в глаза каждому. Всякий раз, распрощавшись с очередным посетителем, я убеждаю себя прекратить бессмысленное притворство, вести себя естественней, ведь тот, кого я жду, мгновенно разоблачит мои наивные приемы доморощенного сыщика, и я его все равно не узнаю, если он сам не захочет раскрыться, а остальным же мое поведение покажется, мягко говоря, просто глупым издевательством зарвавшегося звездочета. Найдутся, еще и жалобу напишут. Всякий раз я говорю себе: плюнь, забудь, не береди душу, другой такой случай не повторится. И все же…
— Вы никогда не обращали внимания вон на ту звездочку? Какую? А вот эту! Видите, почти прямо над нами пять ярких звезд образуют нечто вроде креста? Не видите? Странно. Присмотритесь внимательней: вот звезда, вот, вот и вот… Отлично!
Это созвездие Лебедя — голова, крылья, хвост… Что?.. Да, созвездие Рака действительно есть, а что касается Щуки… Ну что ж, значит, упущение астрономов, видимо, дедушку Крылова они не читали. Но вы посмотрите сюда — под крылом Лебедя есть маленькая слабая звездочка. Именно о ней я вас и спрашивал.
Жаль, очень жаль, что не замечали… Нет, ничего особо примечательного, на первый взгляд, в ней действительно нет. Просто вокруг нее вращаются такие же планеты, как наша Земля. И там живут разумные существа, очень похожие на нас с вами.
Меня интересует, как они называют эту свою звезду, свое солнце.
Вы, случайно, не в курсе?.. Что?.. Да, время уже позднее. До свидания, всего хорошего. Приходите еще… Осторожней, там лестница, сейчас я зажгу свет. Всего хорошего.
Ну вот, опять не он. И снова ожидание.
— Вы никогда не обращали внимания вон на ту звездочку?..
Это созвездие Лебедя… Очень жаль… Вы, случайно, не в курсе?
Сейчас я зажгу свет… Всего хорошего!..
И опять не он.
— Вы никогда не обращали внимания…
Снова не тот.
— Вы никогда не…
В летнее время в обсерватории много посетителей.
После дневного зноя, когда асфальт плывет под ногами, а от сухого жара и духоты не скрыться ни в тени, ни в закупоренных наглухо квартирах с занавешенными окнами, вечер вытягивает на улицы самых замшелых домоседов. Натираются “Тайгой”, гвоздичным маслом, диметилфучилатом — кто чем, и выходят навстречу вечерней прохладе и комарам.
Ходят-бродят по улицам и скверам, спускаются к самой Волге посидеть не бережке. Но нет-нет да и забежит кто-нибудь сюда, ко мне. Вход бесплатный, почему бы не забежать? Глянут осторожненько стократно усиленным взором в звездное небо, таинственное до жути, и уходят, гордые и довольные, полные тщеславного сознания своего приобщения к тайнам вселенной.
Насмотрелся я на них за восемь-то лет.
Некоторых влечет сюда действительно любознательность, и я никогда не тороплю их уступить место у телескопа очередному. А иные… Хуже всего самонадеянные юнцы, думающие, что они еще помнят кое-какие факты из школьного курса астрономии, а имеющие за плечами пару — тройку ненароком прочитанных брошюр научно-развлекательного характера. Ах, как они пыжатся перед своими такими же юными подругами! А те полны гордости за них. А как же иначе, иначе нельзя, ведь он так здорово потряс своей эрудицией этого старикашку, чуть не наповал сразил его несколькими фразами такого рода: “А до самой близкой звезды ужас как далеко! Миллион лет будешь лететь — все равно не долетишь!” В том, что я для них старик, сомнений нет. Для таких вот птенчиков любой человек, которому перевалило за тридцать, уже глубокий старик. Знаю, сам таким был… Ну, а в категорию стариков, по их разумению, конечно, я перекочевал уже шесть лет назад.
Читать дальше