С. Занин - Звездный патруль (сборник)

— Немедленно тащите эту… как там у нее напечатано… Сюда!

Через некоторое время в кабинете показалась красивая женщина в элегантном темном костюме. Очки в золоченой оправе придавали ее веселому из-за слегка вздернутого носика лицу значительность выражения секретарши высокого учреждения.

— Что вы напечатали? — бушевал шеф, и его затылок наливался кровью…

Маргарет села за машинку и перепечатала договор. Но стоило документу оказаться в руках военных, как вновь происходило необъяснимое: опять возникали глупые стишки в различных вариантах. Чаще всего менялись слова в двух средних строчках. То появлялось “милая трава”, то — “белая корова”, и наоборот. Ужас сковал искаженные лица. Секретарша прикладывала к вспотевшему лбу платочек, но не выдержала — упала в обморок.

Изображенное на экране так развеселило Линсена, что он смеялся до слез, пока, наконец, не обратил внимания на ночного гостя. Крупные морщины изрезали неподвижное лицо.

Оно напоминало маску, выражающую страдание и боль. Безволосый череп, отсутствие ресниц и бровей, будто их опалило огнем, делали ночного гостя похожим на мумию. Увидев эти перемены, Линсен осекся и замолчал.

— Срок действия аппарата — полтора года, — отчетливо выговаривая каждое слово, произнес Патруль. — За это время никто не сможет подписать договор о войне… Есть у нас еще более мощное устройство, но мы обязаны доставить его к враждующим мирам. Это пока все, чем может помочь землянам Звездный Патруль. Остальное человечество должно довершить само. Прощайте! Мы спешим! — и этими словами ночной гость будто впитался в стену и исчез.

Когда оцепенение прошло, Линсен еще раз заглянул в газету.

Ученый поймал себя на том, что буддийский монах чем-то очень похож на ночного гостя. Линсен поспешил выглянуть в окно в надежде увидеть хотя бы слабый след удаляющегося корабля. Но за окном шел мелкий дождь, после которого в сосновом бору появляются маслята, наливается огнем папоротник, и прилетающий с севера снег гасит этот последний костер уходящей осени.

Двигатели “Весты” не развивали нужной тяги. Обшивка покрылась оспинами метеоритных ударов. После аварии вблизи Соана вышел из строя Большой позитронный мозг. Сегодня, через десять лет почти слепого полета, Риф и сам не мог бы объяснить, как ему удалось вывести корабль к родной звезде. Она встречала своих сыновей молча. И только когда “Веста” прошла внешнее галактическое кольцо спутников наблюдения, внутренняя связь ожила.

— Высший Совет приветствует экипаж “Весты”, — зазвучал бесстрастный голос автомата. — Диспетчер дальней космической связи просит командира отключить ручное управление. Дальше корабль поведут с Центрального навигационного пункта.

Риф пробежал пальцами по пульту и откинулся на спинку кресла. Командир волновался и не знал куда деть руки: впервые за много лет звездолет вел кто-то другой. Космонавт повернул кресло внутрь отсека и увидел, что весь экипаж впился в обзорный экран. В верхнем углу его сверкала голубая капелька.

“Как-то встретит нас дом после стольких лет полета?” Общее нетерпение охватило и командира. Он с трудом заставил себя отвернуться от экрана. Надо было отвлечь и успокоить экипаж.

— До чего прекрасна наша планета, — широко улыбнулся Риф. — Но лучше всего — океан… — Он помолчал. — А вы знаете, что меня в молодости звали Сын дельфина?

Космонавты недоуменно переглянулись.

— Я сейчас покажу вам небольшой отрывок из семейной хроники. — Риф вставил в гипногог шарик памяти.

— Надеть шлемы, — привычный командирский голос заставил экипаж выполнить распоряжение…

Какой-то посторонний звук нарушил утреннюю тишину, и Джон Стэнли проснулся. Но прежде чем он открыл глаза, на лицо легла мягкая ладонь, от которой исходил едва уловимый аромат роз.

“Дороти”, — теплая волна поднялась в груди, и Стэнли несколько раз моргнул.

— Ой, ой, щекотно, — зазвенел в комнате голос жены.

Стэнли протянул руки и крепко обнял жену.

— Колокольчик ты мой, утренняя зорька, — зашептал он, ласково целуя маленькое ушко Доротеи.

Она уперлась руками в широкую грудь мужа и, имитируя его рокочущий бас, сказала:

— Капитан, уже утро, и вам пора приступить к своим служебным обязанностям, а не нежиться в кровати жены.