Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2030

После начального обучения в Форт-Уорт, Уильяма вскоре отправили на войну - в Венесуэлу. Соединенные Штаты обороняли последние работающие нефтяные месторождения от нападений местных партизан. На четвертый месяц после прибытия, Уильям подорвался на мине-ловушке, установленной на арматуре одной из нефтяных скважин. Шлем и бронежилет спасли саперу жизнь, но он был тяжело ранен осколками. Его эвакуировали в плавучий госпиталь в порту Каракас. Госпитальное судно было переделано из бывшего круизного лайнера и носило имя USNS «Санта Лючия [ 20 ] USNS - United States Naval Ship. Гражданское судно в собственности ВМФ США, атака на такое судно приравнивается к акту пиратства - примечание переводчика. » Неофициальное название, которое дали этому плавучему госпиталю в войсках, было «Карибский Мусоровоз.» Он был специально предназначен для солдат срочной службы с тяжелыми ранениями. Тех, у кого не было шансов вернуться действующую армию, и которые стали поэтому армии не нужны. На борту проводилось только «экономически-целесообразное» лечение, похожее на полевую хирургию времен Первой мировой войны: радикальные калечащие операции, никаких антибиотиков, никакой восстановительной терапии. Дорогие лекарства использовались в других госпиталях - для тех счастливцев с легкими ранениями, которых можно было вылечить для повторного использования на поле боя.

Уильям пытался убедить врачей попробовать сохранить ему хотя бы левую руку, но вечно-занятые и хронически не выспавшиеся хирурги «Мусоровоза» на подобные дурацкие просьбы незадачливых пациентов внимания не обращали. В отделении сортировки, один из докторов грубо приказал раненому инженеру заткнуть пасть и приготовиться жить дальше без обеих рук. На вопрос Уильяма, что за качество жизни ему предстоит после такой операции, последовал ответ, что долбаное качество жизни долбаных идиотов-рядовых, которые подрываются на долбаных минах в долбаных венесуэльских джунглях - к несчастью, именно сегодня не попало в список приоритетов плавучего госпиталя.

«Это называется «быстро и радикально,» парень. Я уверен, тебе даже понравится,» - заверил Уильяма военный хирург полтора часа спустя. «Радикальное лечение всегда более надежно. Через недельку снимем швы, - и будешь, как огурчик. Поверь мне на слово, солдат: никто из моих ампутированных еще не жаловался!» Затем, несмотря на дальнейшие протесты Уильяма, несговорчивому пациенту вкололи побольше наркотиков, и забрали в операционную. Обе руки были ампутированы: правая по самое плечо, а от левой осталась лишь коротенькая бесполезная культяпка. Выбитый осколком правый глаз удалили полностью; менее пострадавший левый глаз был промыт, залеплен пластырем, и оставлен заживать сам по себе. Через какое-то время, молодой человек обнаружил, что остатки левого глаза не совсем бесполезны и позволяют кое-как различать свет и темноту. Второй врач предсказал верно: на хирургов Уильям не жаловался. Уже после операции он узнал, что в единственной операционной плавучего госпиталя проводили не менее двадцати операций в день. Каждая лишняя минута, которую уделил бы ему хирург, могла стоить жизни другому раненому. К тому же, молодому инвалиду объяснили, что без антибиотиков и тому подобных дорогостоящих лекарств, шансов на спасение конечностей у него все равно не было никаких.

Там же на борту бывшего лайнера, Уильям получил то, что называли «Мусоровозным набором:» комплект подержанной военной формы, медальку за ранение «Перпл Харт,» и документы на почетное увольнение из Армии. Две недели спустя, «Мусоровоз» благополучно пересек Карибское море и выгрузил шестьсот свежеиспеченных инвалидов войны в порту Галвестон.

«Что за Ник Хобсон?» - спросила Клэрис, наливая Марку и Уильяму цветочный чай.

«Из вечерних новостей. Это тот парень, которого вчера грохнули в лесу вместе с неизвестной пока девушкой,» - Марк слишком устал сегодня чтобы поддерживать разговор о серийном убийце. «Лучше расскажи, как ваш день прошел.»

«Отлично! Насобирали двести пятьдесят три доллара,» - ответила Клэрис, милостиво оставив в покое тему серийного убийцы. «Ты знаешь, Билли научился классно собирать пожертвования! Сначала пошли на рынок. По утрам на рынке неплохо подают. Постояли часа четыре... Потом кто-то сказал, что в благотворительной кухне дают жратву бесплатно. Мы, конечно, опоздали, овощей уже не было, зато получили по миске супа. Я, как всегда, занималась мытьем посуды. Потом пошли «делать Маршрут,» но прошли немного. С моим животиком, стало немного трудно ходить...» Она была на седьмом месяце беременности, и ее живот был на самом деле похож на барабан.