Евгений Лукин - Амёба

Длилось это впечатление от Лёни момент, не больше. Никуда он, конечно, не побежал, скорчил ту же физиономию, какую носил ежедневно и, выразив таким образом отрицательное отношение к действительности, отозвался со скрипом:

— Накололся, блин. Пришёл в «Ободок», думаю — пиво. Ухо тебе, а не пиво.

История его была проста. Честно проводив Сан Саныча до машины и уяснив, что сам он рэкетиров не интересует нисколько, Лёня повернулся и пошёл пить пиво. Чем и занимался по сей день.

— А спросят, куда делся, что сказать?

— Скажи: от теневиков прячусь.

Что ж, это мудро. Директора поймут. Даже посочувствуют. Сами, что ли, ни разу не прятались?

— Сейчас, — говорит Лёня, высмотрев кого-то в нише под витражным окном. — Ты упади где-нибудь, а я сейчас.

Упасть? Вавочка ещё раз оглядывает полуподвальчик. Публики в «Посошке» немного. И он скромно выбирает пустующий столик за колонной.

Выходит, комиссионные теперь придётся делить на троих… Ладно. Телевидение и «Городские ведомости» Вавочка попробует взять себе, а уж всякое там «Собачье дело» (общество защиты животных), «Набат» (патриоты) и прочее — это Лёне с новичком. Кроме того, не вечно же сидеть шефу в теневой экономике! Стало быть, денежку надо ковать не мешкая…

— Во блин! — лениво произнесли у него за спиной. — А что это наш столик заняли?

Вавочка обмер и сделал вид, что ничего не слышит. Не дай Бог — ему… Нет, не может быть. Он же выбрал столик за колонной! Самый неудобный столик во всём «Посошке»!..

Ножку массивного табурета, на котором он сидел, легонько пнули, и Вавочка внутренне содрогнулся.

— Не понял, — скрипнул он очень похоже под Лёню Антомина.

«Раз, и…» Медленно, со скукой обернулся. Сердчишко колотилось и прыгало. В интимном цветном сумраке глазам его предстали два бугристых от мышц молодых человека с одинаково торчащими, оббитыми в многочисленных драках ушами. Шестёрки. И явно бесхозные. Где же Лёня?!

— Уступи место дяденькам, — ласково посоветовал тот, что чуть пониже.

Вавочка сделал над собой усилие и отвернулся.

— Тупой? — холодно осведомились сзади.

С соседних столиков на них уже оглядывались с интересом. Смотрят, как двое шестёрок будут лепить Вавочку, как пластилин. Сейчас ведь сгонят! Конец всему: конец репутации, конец карьере… Надо что-то сказать.

— Не понял, — скрипнул Вавочка под Лёню Антомина и тут же сообразил с досадой, что он это уже скрипел.

— Сейчас поймёшь, — пообещали сзади.

Собрав остатки мужества, он опять обернулся и изо всех сил скучающе поглядел в глаза сначала одному, потом другому. Но это уже была агония.

— Посторонись, — непонятно откуда раздалось хрипловато и равнодушно произнесённое слово.

Шестёрок раздвинуло слегка, и между ними возник из прохладного полумрака Лёня Антомин. И Вавочка с восторгом осознал, что оба его скрипа «не понял», оба его скучающих взгляда и вообще вся его монументальность в этой стычке выглядели со стороны очень даже впечатляюще. Под кого же это он сейчас невзначай прокатил в «Посошке»? Неужто под крутого?

— По паре пива для начала, — сказал, усаживаясь, Лёня Антомин выплывшему из сумерек официанту. На остолбеневших у столика шестёрок он внимания так вроде бы и не обратил.

— Не, ну… — нерешительно напомнил о своём существовании тот, что повыше. — Всегда, блин, за этим столиком сидели…

Говоря, он печально смотрел на лапы и грудную клетку Лёни, наводящие на мысль о ломающихся силомерах, разрываемом листовом железе, и понимал уже, что никакими обложенными жирком мышцами такого не смутишь.

Лёня одарил его невыразительным взглядом через плечо, и пластилиновые шестёрки, для приличия ворча и пожимая плечами, направились к свободному столику. Лёня вопросительно посмотрел на Вавочку. А тот, спокойный, исполненный достоинства, лишь пренебрежительно шевельнул в ответ бровью. Так, дескать, ерунда…

«Представьте себе, представьте себе…»

На стол с гулким звуком опустились четыре полные кружки, и мрачное лицо Лёни Антомина смягчилось и просветлело.

Поразительный он всё-таки человек! Ленив, небрит, глаза сонные. Но опасен с виду — сил нет. Все почему-то думают, что Лёня бывший десантник: Афган прошёл, пол-Тбилиси изрубил сапёрной лопаткой… А он и оружия-то в руках не держал — служил в стройбате. А накачанный такой, потому что железо в цехе ворочал, пока не уволили.

Случай был: закупил Фонд компьютеры, а везти поездом. Из Москвы. Вот и гадали, кого из охраны послать, — гробанут ведь по дороге за милую душу! А Лёня только-только на работу устроился. Зашёл управляющий в отдел рекламы, глянул — и аж содрогнулся.