Иван Андрощук - Анатомия абсурда

В один мартовский вечер на площади Великого Облегчения состоялась драка, вошедшая в историю города под названием Петушиное побоище. Милиции, оцепившей площадь и прилегающие улицы, только при помощи выстрелов в воздух, увещеваний и массовых арестов удалось прекратить кровопролитие. Начальник одной из машин оцепления, приставив ко рту мегафон, орал в бушующее море воинственных гребней, вздыбленного пера и налитых кровью глаз:

– Граждане петухи! Ребята! За что дерётесь?! Кур на всех хватит!

Этот беспрецедентный случай, когда люди, рискуя жизнью, вмешались в ход событий ради спасения пернатых забияк, был первым социальным контактом между человеческим и куриным населением города, состоявшимся в обход традиционной сферы купли-продажи-съедения.

Центральная площадь Киряйгорода называлась Под Рукой. Ещё одна площадь, расположенная по тому же проспекту имени Великого, имела название Под Дулом.

Эти площади получили такие названия из-за своего расположения относительно воздвигнутых на них монументов.

Если Ирина Реверанец слышала намёки, что товарищ Ухов сделал её своей секретаршей задним числом, она страшно возмущалась и возмущенно поправляла, что не задним, а передним, и не числом, а умением. Впрочем, всё произошло гораздо проще и прозаичней: сработал резонанс, вызванный тяжбой Ирины с краеведческим музеем. Незаурядная внешность и боевые качества Реверанец убедили товарища Ухова в том, что Ира станет не только изысканным украшением его приёмной, но и непроходимым цербером на пути в кабинет.

Как бы там ни было, а новая секретарь вызвала в приёмной товарища Ухова прилив посетителей. Товарищ Ухов принял было этот прилив на свой счёт и подумал, что в народе возросла его популярность, чему в связи с предстоящими выборами в Верховный Совет даже обрадовался. Но вскоре заметил, что вопросы, по которым к нему обращаются посетители, незначительны до курьёза, к тому же такой посетитель представляет собой в основном молодого мужчину и не стремится во что бы то ни стало попасть к нему в кабинет, а, наоборот, предпочитает подольше задержаться в приёмной. Из сего товарищ Ухов сделал правильный вывод, что популярен в народе не он, а его новая секретарша.

Казалось, столь явное смещение ценностей либо заронит в душу руководителя зерно обиды на помощницу, либо позволит секретарше из своего начальника верёвки вить – но не знаете вы товарища Ухова, если вам так кажется. Заключение, к которому пришёл товарищ Ухов, проанализировав сложившуюся ситуацию, было лаконичным и имело вид афоризма: секретарь – лицо начальника.

И товарищ Ухов начал усиленно заботиться о своём лице начальника. Он тщательно следил за самочувствием, свежестью и подкрашенностью секретарши. Он покупал ей импортную косметику и дорогостоящие украшения, что заставляло Ирину краснеть и теряться в догадках. Фотография секретарши украсила предвыборные листовки с программой товарища Ухова.

Но время шло, и постепенно новое лицо начальника примелькалось посетителям. Напрасно декольте секретарши с каждым днём становилось глубже, а юбки – короче; напрасно Ирина взирала на посетителей томным обещающим взором и не всегда забывала об обещаниях. Кривая посещаемости продолжала снижаться. На выборах товарищ Ухов потерпел сокрушительное поражение: это объяснялось предприимчивостью его конкурентов. В частности, товарищ Гагачий на предвыборной листовке поместил снимок своей секретарши в весьма смелом купальнике, а товарищ Паучихин попросту использовал с той же целью фото из порнографического журнала. Настал день, когда в приёмной товарища Ухова сидел один старичок – и тот пришёл по делу.

И тогда товарищ Ухов решил сменить своё лицо начальника.

Издали Киряйгород напоминал нечто среднее между цыганским табором и каким-либо латиноамериканским городом с его яркими красками и петушиными боями. Вблизи неслись яйца, велась торговля и совершались наезды.

С целью упорядочения наездов городские власти установили вдоль проезжей части автоматы, в которые совершивший наезд мог опустить рубль двадцать за перееханную курицу. Попытки скрыться, не заплатив, подвергались общественному порицанию, а предпринимавшие такие попытки обстреливались по колёсам из тех же автоматов.

Бесколёсная часть населения относилась к пернатым с гораздо большим пониманием. То тут, то там с улыбкой умиления можно было увидеть забавную несушку, клюющую зерно из ладони сияющего малыша. Среди подростков считалось шиком носить гребни и водить компанию с петухами.