Артем Чуприн - Линия жизни (сборник)

– Кто? – возмущенно спросил я, чувствуя, что Саша спятил и несет какой-то бред.

– Ты не помнишь? – изумился Александр. – Это же тот сумасшедший, который года два назад пытался поднять вооруженное восстание в Центре.

– Не может быть! – воскликнул Миша. – Он жив? Но ведь его после поимки совершенно голого выкинули на поверхность. Как же он смог выжить?

– Я не знаю, – просто ответил Саша и обратился ко мне, – немудрено, что ты не помнишь, Штык, это случилось, если я не ошибаюсь, когда ты чистил север.

– Вспоминаю, – отозвался я, и вправду припоминая кое-какие жуткие истории. – Похоже, эти дикари приютили его, поэтому он и выжил. Но кто эти аборигены, откуда у них наше оружие и почему живут не с нами?

Вопрос поставил всех в тупик.

– О чем вы вообще с ним говорили? – спросил Миша.

– Он задавал странные вопросы, типа: жив ли Министр, как там Эмма и прочую чепуху, ничего существенного.

– Зачем он спрашивал про Эмму? – я задумался.

– Однако я его тоже кое о чем спросил: что он собирается делать? Он ответил: восстановить справедливость.

– Это будет месть, месть за старые обиды, – сказал я неуверенно, – и если он задавал такие идиотские вопросы, можно с легкостью предположить, что в своей боевой мощи он уверен.

– Зреет конфликт, война, – сказал Миша, уставившись на меня, – нужно сообщить в Центр.

Я кивнул, а Саша спросил:

– Но как же нам выбраться отсюда?

Тут крышка нашей темницы отъехала в сторону и внутрь заглянула бородатая морда, на удивление без тряпки, что явно не соответствовало здешнему дресс-коду. Через секунду внутрь спустилась лестница и низкий голос сказал:

– Поднимайтесь, овцы!

Некоторое время мы стояли неподвижно, не желая подчиняться, но, когда бородатый гость направил на нас дуло автомата, мы нехотя подчинились и поочередно поднялись по скрипучей лестнице.

Нам связали руки и вывели в самый центр впадины, где полукольцом уже собралась толпа зевак, жаждущая увидеть кровавую расправу. Сердце било кувалдой, обещая вот-вот выпрыгнуть из груди. Несмотря на много градусный мороз, на лбу проступили капельки пота, внизу живота поселился неприятный холодок – я боялся, боялся умереть вот так, как баран на добровольном закланье. Необходимо было что-то срочно придумать, но, что именно мой мозг никак не мог сообразить. Кругом сновали дикари с автоматами, изредка поглядывая на нас, позади шел конвоир, поэтому о побеге, к сожалению, речь даже не ведется.

Нас привели в свободное от толпы пространство и усадили на колени. Я поглядел на товарищей: глаза их излучали страх, хоть их хозяева всеми силами старались скрыть это. Они боятся, как и я, боятся никчемной и бессмысленной смерти.

К нам подошел тот самый бородатый абориген и грубо спросил:

– Кто из вас типа главный?

– Я, – голос мой звучал твердо, – а вы что, главарей щадите?

Бородатый ухмыльнулся и ответил, передавая автомат рядом стоящему дикарю и доставая здоровенный десантный нож из-за пазухи.

– Нет, мы их обезглавливаем, а из черепов пьем вино! – Он заржал и, повторяя за ним, единовременно залилась истеричным лающим смехом вся толпа.

– Надо же, не мочу? – злобно съязвил я. Ухмылка мгновенно слетела с лица туземца.

– Заткнись, – сказал бородатый дикарь, заходя мне за спину, когда беснующаяся толпа немного успокоилась, – на том свете пошутишь еще.

С этими сломами он взял меня за шиворот и положил лицом в снег. Холодно, но на это я вообще не обращал внимания, мой взор сейчас был направлен на нож, что держал абориген, предмет, который в одно мгновение может перечеркнуть мою жизнь.

Чтобы там не говорили самоубийцы – жизнь прекрасна, и даже в таком месте, как обледеневшая планета Земля, жизнь идет своим чередом, принося радость ее обитателям. Иначе никак, ведь на то она и жизнь. И сейчас именно в этот момент мою жизнь хотят забрать, а я ничего не могу поделать…

Нож приблизился к горлу, левая рука палача взяла меня за волосы, а я просто застыл, считая свои последние секунды. Вдруг раздался громкий хлопок и хватка бородатого дикаря ослабла. Я приподнял голову и заметил, как он завалился набок, выбросив нож, а из его лба слабой струей вытекала кровь. Я не понимал, что происходит, но внутри вдруг что-то вскипело и я резво поднялся, крикнув на своих сконфуженных товарищей.

– Бежим!!!

Раздалось еще два хлопка и двое аборигенов, которые поднимали на нас автоматы, повалились на землю. Кто-то упорно валил своих. Или чужих? Быть может за нами пришли?