Никола Ретиф де ла Бретонн - Южное открытие, произведенное летающим человеком, или Французский Дедал

О братья мои! Человек Руссо был тысячу раз прав, и это хорошо чувствовал издевавшийся над ним человек Вольтер, как и пытавшийся подражать Вольтеру человек Палиссо! {70} Человек Вольтер не хотел, однако, воздать должное человеку Руссо, уступавшему ему в богатстве и даже в уме, зато превосходившему его одаренностью и философией. Я нахожу извинение для человека Вольтера. Такому человеку, как он, трудно признать кого-нибудь стоящим выше. Мне даже нравится эта благородная гордость. Выше ее только еще более благородная гордость человека Руссо, не желавшего ничего принимать от богатых людей, которые, давая ему, считали бы, что его покупают, тогда как на самом деле они оказывали бы этим честь только самим себе.

Перехожу к последним штрихам моей моральной картины. Люди доходят до богохульства в отношении природы, объявляя преступлениями самые священные действия. Самым большим преступлением среди них считается акт размножения. Слушайте внимательно, братья мои! Один несчастный солдат, в расцвете сил и давно лишенный женской ласки, однажды заснул после путешествия. Когда он проснулся, его чувства были возбуждены, он находился словно в состоянии опьянения. Он увидел прекрасную молодую девушку, несшую кувшин с водой, бросился на нее, опрокинул ее и удовлетворил свои желания. Тотчас братья этого человека накинулись на него, избили его и бросили в темницу, откуда извлекли через восемь дней, лишь с тем, чтобы сжечь его живьем. Я видел это и содрогался от возмущения и негодования. Я готов был растерзать всех этих тигров. За какое оскорбление природы, за какое преступление против бога они так отомстили?

У одной молодой девушки был прелестный возлюбленный, но ему отказали в ее руке потому, что его родители не занимались дурными делами и остались бедными. Девушка была влюблена. Она уступила настояниям молодого человека и забеременела. Отец, узнав об этом, избил ее и проволок за волосы по улице. Это повлекло за собой выкидыш и смерть девушки. Преступление жестокосердного отца не было, однако, наказано ввиду якобы нанесенного ему тяжелого оскорбления. Можете ли вы понять, в чем заключалось это оскорбление? Я этого понять не могу. Я знаю только, что люди являются извергами и гнусными богохульниками в отношении природы и ее священных законов.

Доказательством этого служит также следующее. Люди имеют обширные дома, куда запирают женщин, которым предписывают, как добродетель, быть бесплодными, оскорбляя этим природу и богохульствуя, поскольку бог создал их сообразно потребностям размножения рода. Они имеют также обширные дома для мужчин, которым предписывается нечто аналогичное… Какое недоброжелательное чудовище сделало бы человеку больше зла, чем он сам причиняет себе!

И в то же время эти самые люди, объявляющие бесплодие добродетелью, имеют женщин, являющихся бесплодными лишь вследствие того, что они слишком много делают то, от чего становятся беременными. Вы не можете составить себе представление обо всем распутстве этих женщин и мужчин, имеющих с ними дело. Здесь проявляется людская низость во всей своей непостижимой гнусности! Они ставят этих несчастных ниже всех существ и бесчестно злоупотребляют их телом. Это еще не все. Их начальники относятся к подобным женщинам терпимо. Но вдруг, когда этого меньше всего ожидают, они посылают злых людей, которые набрасываются на этих женщин и запирают их в смрадном месте, отобрав у них все их имущество, как незаконно приобретенное, хотя, по-моему, они его столь же законно зарабатывают, как и другие людские существа. Поступая так, они вредят также самим себе, так как эти женщины, которые могли бы быть добрыми, зная, что их не ждет ничего хорошего, стараются причинить как можно больше зла, как бы мстя заранее.

Это напоминает мне другую несуразность людей в области законов. Им доставляет столько удовольствия делать зло, что они установили законы, предписывающие вешать и колесовать тех, кто украдет или убьет. Может быть, вы думаете, братья мои, вы, обладающие лишь грубым инстинктом, что человек пытается одновременно уменьшать случаи воровства и убийства, пресекая их причины? Напротив, он их увеличивает. Он обставляет дело таким образом, что благодаря значению, которое он придает богатству, тщеславию и высокомерию, дозволенному богачам, стремление к богатству становится непреодолимым. Не упраздняя поводов гнева и мести, он тем самым порождает убийц. Меня удивляет только, как они все не становятся убийцами и не делают законы излишними, не оставляя никого, кто был бы заинтересован в их применении.