Томас Диш: Касабланка

— Monsieur, monsieur, — сипел он. Или, может быть, — merci, merci. [5] Господин… спасибо ( франц .). — Эти слова в беглой речи неискушенному слуху могут показаться похожими. — Прим. перев.

К полудню центр города наполнился американцами. Фред очень удивился, увидев их столько в Касабланке. Что они здесь делали? Где прятались? Большинство направлялось в аэропорт на машинах, перегруженных багажом. Некоторые летели в Англию, другие в Германию. Испания, утверждал кто-то, не очень надежна, но, конечно же, не идет ни в какое сравнение с Марокко. Они разговаривали с Фредом резко, почти грубо.

Он вернулся в отель, где его ожидала миссис Ричмонд. Они решили, что кто-нибудь из них должен все время оставаться в номере. Он ступил на лестницу. Директор попробовал всунуть ему в руку другой счет.

— Я вызову полицию, — погрозил он.

Фред был чересчур взбешен, чтобы отвечать. Ему очень хотелось дать ему кулаком по морде, а затем растоптать его дурацкие очки. Будь он лет на пять моложе, непременно бы это сделал.

— Они отключили воду, — объявила миссис Ричмонд, впуская его. — И человек в красной феске пытался проникнуть в номер, но я, слава Богу, накинула цепочку. Теперь мы не можем ни умыться, ни воспользоваться биде. Я не знаю, что будет. Я боюсь.

Она не захотела слушать того, что Фред рассказывал о консульстве.

— Нам надо отправляться на самолете, — настаивал он. — В Англию. Все американцы летят туда. На двери была бумага, где консул…

— Нет, Фред. Нет. Только не самолет. Ты не заставишь меня подняться в него. Двадцать лет я обходилась без них. И не собираюсь начинать заново.

— Но это форс-мажорные обстоятельства. Мы вынуждены. Дорогая, будь же благоразумной.

— Я отказываюсь об этом говорить. Не кричи, Фред Ричмонд. Мы сядем на наш корабль, когда он будет готов к отплытию, и точка. А сейчас нам нужна минеральная вода. Возьми четыре бутылки, и хлеб, и… Но нет, ты половину забудешь. Я составлю тебе список.

Вернувшийся четырьмя часами позже, уже вечером, Фред принес бутылку содовой, черствый батон хлеба и коробку плавленого сыра.

— Это были все деньги, которые у меня оставались. Они не хотят моих дорожных чеков. Ни в банке, ни в Мархабе. Нигде.

На его красном и грязном лице проступили фиолетовые пятна. Голос был сиплым. Он кричал несколько часов.

Половину воды из бутылки миссис Ричмонд потратила на то, чтобы умыть лицо себе и Фреду. Затем сделала сэндвичи с сыром и клубничным джемом, все время продолжая говорить на отвлеченные темы. Она боялась, что у мужа начнется приступ.

В четверг, двенадцатого, за день до ожидаемого отплытия, Фред отправился в транспортное агентство, чтобы узнать, у какого причала находится их корабль. Ему сообщили, что рейс отменен окончательно. Корабль, югославский сухогруз, отбыл в Норфолк еще 4-го декабря. Очень вежливо работник агентства вернул ему стоимость билетов… американскими долларами.

— Не могли бы вы выдать мне их в дирхемах?

— Вы оплачивали билеты в долларах, мистер Ричмонд. — Служащий говорил на английском чересчур изысканно и точно, и это раздражало Фреда больше, чем откровенный французский акцент. — Вы оплачивали дорожными чеками Америкэн Экспресс.

— Я бы предпочел иметь дирхемы.

— Боюсь, это невозможно.

— А если один к одному? Что скажете? Один дирхем за один доллар.

Он даже не злился, предлагая такой вопиюще несправедливый обмен. Он уже пытался его провести, много раз… в банках, магазинах, просто на улице.

— Правительство запретило нам обменивать американские доллары, мистер Ричмонд. Я искренне огорчен тем, что не сумел вам помочь. Однако в качестве оплаты билетов на самолет, я мог бы принять ваши деньги. Если у вас их достаточное количество.

— Вы не оставляете мне выбора. — (Он подумал: «Она закатит истерику».) — Во сколько обойдутся два билета до Лондона?

Работник агентства назвал цену.

Фред взорвался.

— Это неприкрытый грабеж! Дороже, чем первый класс до Нью-Йорка!

Служащий улыбнулся:

— Рейсов до Нью-Йорка больше не предвидится, мистер Ричмонд.

Волей-неволей, Фред подписал дорожные чеки. Ему пришлось отдать все чеки и почти все наличные, которые вернули за неиспользованные билеты на корабль. Оставалось лишь пятьдесят долларов. Но у миссис Ричмонд имелись свои дорожные чеки Америкэн Экспресс, к которым они еще не притрагивались. Он посмотрел на билеты, отпечатанные на французском.

— Что тут написано? Когда вылет?

— Четырнадцатого. В субботу. В двадцать часов.