Виталий Вавикин - Другое племя

– Не смотри! – приказал отец, закрывая дочери глаза руками. – Не смотри! Не смей!

Но Тесс увидела. Увидела лишь краем глаза, и ее снова вырвало…

– Нет! – Эван Бренан смял дрожащими руками газету и замотал головой.

– Что с тобой? – спросила жена.

– Этого не может быть! – Бренан смотрел на нее стеклянными глазами. – Только не снова! – он поднялся из-за стола.

Это не может быть зверь! Бренан отыскал адрес детского дома. Почему он не послушал шерифа? Почему не убил это исчадие ада, когда извлек из тела Тесс? Сердце бешено билось в груди. Бренан тщетно заставлял себя не превышать скоростной лимит. «БМВ» летело по магистрали, а он умолял всевышнего, чтобы чудовище, которому он дал жизнь, не убило весь приют.

– Где он? – прокричал Бренан с порога. – Где ребенок, которого я привез тебе?

– Эван! – Управляющий приютом Джулиан Гефорд взял его под руку и отвел в свой кабинет. Старый добрый друг, которого сейчас Бренан готов был возненавидеть за промедление и халатность.

– Где он? – спросил Бренан, стараясь не срываться на крик.

– Его найдут, – сказал Гефорд, и от этих слов по спине Бренана покатились холодные капли липкого пота. Гефорд выдержал паузу, взвешивая поведение друга. – Кто для тебя этот ребенок, Эван?

– Ребенок? – Губы Бренана изогнулись в безумной улыбке. – Это не ребенок, Джулиан! – Он бросил на стол газету. Выбежал на улицу и погнал «БМВ» к Тесс. Он должен предупредить ее. Должен спасти. Это его вина…

Он остановился возле старого дома. Вышел из машины и постучал в дверь.

– Тесс! – позвал Бренан. Вспомнил о том, как сильно изувечил ее тело зверь много лет назад, и повернул ручку. В просторном зале было тихо и пахло сыростью. Разбитые стекла захрустели под каблуками запыленных ботинок. – Тесс! – в каком-то отчаянии закричал Бренан. Он почти не помнил ее лица, но воображение рисовало ему жуткие картины кровавой расправы. – Тесс! – Бренан взбежал по лестнице на второй этаж. Остановился возле самодельного подъемника для инвалидного кресла. – Тесс! – Бренан распахнул дверь в спальню. – Тесс, – произнес он одними губами.

Женщина сидела у окна в инвалидном кресле – в своем вечном проклятии и вечном напоминании.

– Тесс! – она обернулась. Бренан облегченно выдохнул, благодаря Всевышнего за то, что позволил ему опередить зверя.

– Кто ты? – спросила Тесс. Прищурила близоруко глаза. Узнала. – Зачем ты пришел?

– Я? – Бренан дрожал, пытаясь подобрать слова. – Зверь…

– Зверь?

– Он вернулся.

– Нет, – голос Тесс был тихим и надломленным.

– Я видел газеты.

– Это не он.

– Я знаю. Это…

– Это то, что ты вырезал из меня, как раковую опухоль.

– Я… – Бренан вспомнил разбитые стекла. – Тебе нужно уходить отсюда.

– Почему?

– Потому что он придет и за тобой.

– А как же ты?

– Что?

– Твоя семья. Разве он не захочет отомстить и тебе? – Тесс развернула коляску. Вцепилась руками в колеса и покатила себя к Бренану. – Разве ты не виновен в том, что случилось, как и остальные? Разве не хотел убить его? – Ее спутанные волосы растрепались. Глаза горели безумием.

– Господи! – Бренан попятился к выходу. Услышал, как скрипнула дверка старого шкафа. Увидел тень, метнувшуюся к его горлу. Закрылся рукой, вскрикнув от боли, когда когти разорвали плоть. – Господи! – Споткнувшись о порог, Бренан упал на спину, отсрочив свою смерть. Острые когти мелькнули перед самым лицом. Ударили в дверь, расщепив древесину. – Беги от него, Тесс! – закричал Бренан.

Желтые глаза вспыхнули в темноте жаждой крови. Подняться на ноги не было времени. Суставы хрустнули, когда Бренан кубарем скатился по лестнице. Ударился головой. Увидел зверя и заставил себя подняться. Не обращая внимания на головокружение и тошноту, он выбежал на улицу. Входная дверь, которую он захлопнул за собой, разлетелась в щепки под натиском монстра.

– Господи, помоги мне! – взмолился Бренан.

Когти вспороли дверь его «бмв», как нож вспарывает бумагу. Мотор заурчал. Бренан вдавил педаль газа в пол. Машина рванулась с места. Удар зверя, нацеленный в горло Бренана, пришелся в стекло задней двери. Бренан вскрикнул, но уже не от страха, а в каком-то диком, противоестественном ликовании. Силуэт зверя утонул в клубах пыли. Остался лишь вой. Животный, разочарованный вой неудовлетворенной жажды.

В участке было тихо и пахло дезинфекцией. Линда Лу Бет сидела за телефоном, читая любовный роман. Она как раз дошла до сцены страстного поцелуя. Языки любовников переплелись. Руки заскользили по жаждущим страсти телам. Линда сжала ноги и попыталась представить себя на месте главной героини. Внизу живота потеплело. Ночь показалась светлой и полной любви.