Святослав Логинов - Ботан

С последнего урока пришлось смотать и караулить ботана, прячась на помойке среди вонючих баков. Зиг твёрдо решил, что за это ботан тоже ответит.

Мелкота после своих уроков высыпала из школы. Ботан, как и предполагалось, брёл один, на самом виду, даже не стараясь спрятаться. Напрашивается, сучонок. Подваливать к нему у самой школы не следовало, тут было полно бабулек, которые припёрлись встречать первоклассников. Старушенции — народ гадский, вечно лезут не в свои дела и, конечно, за ботана заступятся. Мол, как не стыдно младших обижать!.. А что ботан сам напрашивается, это их не интересует.

Зиг классно отследил неприятеля и перехватил его почти у самой парадной. Ботанчик такого поворота не ожидал. Портфель прижал к пузику, губёшками затряс.

— Я ведь тебя предупреждал, — почти ласково сказал Зиг.

— Я же ничего…

Зиг шлёпнул ботана по губам, вытер ладонь о его куртку.

— Тебе было сказано — не чевокать. И чтобы смотреть так, не смел. Ты учти, я из последних сил хороший. Таких, как ты, вообще, давить надо.

Вырвал у ботаника портфель и пошёл, не торопясь. Ботан, хлюпая носом, побежал следом.

— Портфель отдай!

Зиг зашёл к помойке, выбрал бак, где мусора было едва на дне, и спустил туда портфельчик.

— Забирай.

— Гад ты! — отчаянно выкрикнул ботан.

Тут уже было без вариантов. Зиг так отоварил хама, что тот на три шага отлетел. И заревел в голос, как маленький. Сопли кровавые размазывает и воет. Тьфу, погань. Зиг развернулся и ушёл, даже не стал смотреть, как ботан будет свой портфель выручать. Сволочь, всё настроение испортил.

Домой пришёл сам не свой. На душе гадостно, словно сам в мусорный бак лазал. От маманьки записочка: «То-сё, обед разогрей. Приду поздно». Благо хоть самой дома нет, на нервы не капает. Пожрал, что было в холодильнике, и пошёл шляться. Вернулся поздно, а дома — никого. Такое дело Зигу не понравилось; приведёт маманька какого-нибудь кента в папули — нет уж, спасибо, не надо.

Жрать хотелось невыносимо, а дома — ни крошки. Котлеты, все, сколько их было, Зиг схавал в обед, прямо холодными. А теперь что? Пшёнку разогревать, да? Пришлось ложиться голодным. И, конечно, немедленно начала сниться всякая мутотень.

Зиг бежал, спасался, драпал, что есть сил, а воздух был вязкий и ноги ватные, вместо бега получалось топтание на месте. Незнакомый парень, почти взрослый, года на три старше Зига, с лёгкостью догонял его и, нехорошо улыбаясь, бил, сшибая с ног. Смотрел на корчащегося Зига сверху вниз, лениво цедил: «Не чевокай», — и уходил, не оглядываясь, но едва Зиг поднимался и хотел сбежать, спрятаться куда-нибудь, как парень появлялся из-за ближайшего угла, совсем не оттуда, куда только что скрылся, давал чуть-чуть отойти и снова бил, больно и безжалостно.

На этот раз Зиг знал, что это сон, но почему-то не удавалось, ни проснуться, ни взлететь, оставив врага бесноваться внизу, ни выхватить автомат и расстрелять ненавистного ботана. Да-да, Зиг знал, что бьёт его ботан, неимоверно разросшийся и страшный.

Когда заявилась домой маманька, Зиг не отследил, но утром она разбудила его диким воплем:

— Зиновий, что с тобой?!

Зиг хотел зарыться в подушку, но морду так ожгло, что сон разом сдуло. Один глаз Зиг разлепил, а второй не удалось. Под маманькины причитания метнулся в ванную. В зеркале с трудом, одним только правым глазом разглядел то, что прежде было лицом, а стало багровой опухолью, в которой туго пульсировала боль.

Маманька бесновалась в коридоре, требуя чистосердечных признаний: с кем Зиг подрался, кто его так изувечил, почему он не пошёл в травму и не обратился в милицию… и что ему там сказали.

«Ни с кем я не дрался, — хотел возразить Зиг. — С вечера всё было нормуль, это во сне так…», — но сообразил, что маманька его вчера не видела и в сон не поверит, так что язык лучше держать за зубами, благо, что они, вроде бы, целы.

Маманька тем временем приняла решение и начала распоряжаться:

— Сегодня сиди дома, в школу не ходи… — хоть раз в жизни что-то дельное сказала! — а я вернусь с работы, и пойдём сначала в травму — акт о побоях составлять, а потом в милицию.

— Ты чево?.. возмущённо прошамкал Зиг.

— Не чевокай, а слушай, что тебе говорят.

Вечно она так: чуть рот разинешь — не чевокай! — а человека выслушать, не может. Хорошо ещё по губам не дала, воспитательница хренова.

— На завтрак ешь пшённую кашу. На обед ещё суп в холодильнике. Котлеты были на два дня сделаны, так ты всё за раз слупил, вот и сиди теперь. Из дома — ни ногой, не хватало, чтобы тебя вовсе убили.