Святослав Логинов - Страшилка

— Скажешь тоже, — возразил Федька. — Докторам такие уколы делать нельзя, у них и лекарств таких нету. Такие лекарства только у ветеринаров.

— Так может она у ветеринаров и попросила, сказала, что собачку больную усыпить, а они и дали спроста. Но главное, не это. На следующий день ветер поднялся, такой, что по дороге смерчики побежали, что черти крутят. Так Николай, который пастух, видал: по дороге врачиха бежит с медицинским чемоданчиком, а сама голая, волосы распущены и кричит: «Всё теперь моё!» А потом в смерче закружилась и улетела.

— Вот так среди бела дня? — спросил Родька. — Голая?

— Ага.

— И когда это было?

— В прошлом годе, сразу, как Фаина померла.

— Ну, попрыгала она голышом, и что с того?

— А то, что осенью она к нам в школу приходила прививки делать, уж не знаю, от чего. И так больно она колола — спасу нет.

— Да, уж, напугал, — протянул кто-то.

— А ты не перебивай, а то сам дальше рассказывать будешь. Я ей говорю: «Чего это больно так?», — а она смеётся: «Поболит, поболит десять лет и перестанет!» Во, как. Так и это ещё не всё. Прошло сколько-то дней, и у меня на спине вот такой желвак вздулся. И болит — мочи нет. А мамке сказать нельзя, она к той же врачихе потащит, так ещё хуже будет. Я к бабушке пошёл. Бабка-то у меня не простая, вы знаете, хотя до Фаины ей далеко. Так она посмотрела и говорит: «Это у тебя горб растёт».

— Где твой горб? — спросил Фёдор.

— Бабка вылечила. Йодом.

— Йодная сетка, что ли?

— Что я, йодной сетки не знаю? Нет, она что-то на спине йодом нарисовала и пошептала неразборчиво. В тот же день горб исчез, как не было.

— И чего такого? — спросил недовольный Родька.

— А того, что докторша не успокоилась. Прикатила в деревню, хотя никто её не вызывал, и пришла прямиком в сельпо. А меня мать, как нарочно, за сахаром послала. Ягод ещё нет, а она для варенья сахар запасает. Мне из магазина и деваться некуда, хоть под прилавок лезь. Докторша прямо ко мне подошла и говорит так-то ласково: «Ничего, погуляй пока, а ближе к сентябрю будет перед школой медосмотр. Там не отвертишься, и бабка не поможет».

— Сентябрь ещё не скоро, — утешил Антон. — А на медосмотр можно и не ходить. Что тебя в школу без медосмотра не пустят? Так и не больно хотелось.

— Тебе легко говорить, тебя на зиму в город увезут, там свои доктора. А тут мимо рыжей не пробежишь.

— Всё равно, не страшно, — объявил Родька.

— Ладно, не придирайся, — тоном арбитра произнёс Костя Гнец. — Зачётная история. Кто следующий рассказывает?

— Вот мы тут сидим, — негромко произнесла Лиза, — а Бурбас в темноте ходит, на нас смотрит. Кто от света отойдёт, тот к Бурбасу попадёт.

— Барбос — это серьёзно, — признал Антон.

— Бурбас, — поправил Федя. — Меня мама в детстве тоже Бурбасом пугала, чтобы я ночью из дома не высовывался.

— Хороша страшилка, — Родька никак не мог успокоиться. — Ты ещё песенку спой: «Придёт серенький волчок и ухватит за бочок».

— Нормальная страшилка, — вступился за сестру Фёдор. — Вот ты большой, Бурбаса не боишься, а можешь сейчас сходить к реке, камыша принесть?

— Вот ещё… там пока камыша нарвёшь, в иле перемажешься хуже чёрта.

— То-то ты, пока светло было, и мы рядом, таким чистюлей не был, а сейчас, когда в камышах Бурбас бродит, сразу забоялся.

— Ну вас, — всерьёз обиделся Родька. — Сколько вам камыша притащить?

— Каждому по бомбошке, — подсказал Антон.

— Дура неграмотная! Бомбошки у рогоза, а у камыша метёлки.

— Мне всё равно. Ты, главное, принеси. И Бурбасу на обед не попадись.

— Нет там никакого Бурбаса, — сказал Родька, решительно вставая.

— Погодь, — остановил его Гнец. — Там и вправду кто-то идёт.

В полутьме наступившей июльской ночи показались две фигуры. Оба в плащах с капюшонами, надвинутыми на головы, так что лиц не разобрать. Ростом невысокие, но по повадкам судя, не мальчишки.

— Погреться пустите? — спросил один.

Голос у гостя оказался невнятный, с хрипотцой, так что и по голосу не определить, кто перед тобой.

— Садитесь, места не купленные, — ответил Гнец. — Вы из зареченских будете?

— Можно сказать и так. Из-за речки пришли.

— Я и смотрю, что вы не из Орехово. Тамошних-то я всех знаю.

— А как вы через речку перешли? — спросила Лиза.

— Вброд. Там не глубоко.

— А почему у тебя ноги сухие?

— Я вот у него на спине переехал.

— А у него — почему сухие?

— Он у меня на спине переехал.

Все засмеялись, а Федя сказал сестре:

— Эх ты, если кроссовки и штаны снять, то речку вполне можно перейти, не вымокши.