Елена Кочергина - Звёздные пастухи с Аршелана, или Свобода любить

За что?! За что?! Почему всё рушится? Тьма окутывает его, поглощает, разрывает на части. Скоро в мире не останется ничего, кроме Тьмы…

Он уже видит, как сверхмонстр окончательно побеждает аршеланцев в конце времён!

Опустевшая Земля… Сломленные, духовно расплющенные твари копошатся в развалинах городов… И сами Старатели подмяты под пяту ухмыляющегося титана…

Спрут разрушил всё доброе и светлое, что было во вселенной, и окутал мир Первозданной Тьмой. И нет ничего кроме Тьмы — живой клубящейся торжествующей Тьмы, заполонившей вселенную!

Жорж был сам не свой последние несколько дней. Видимо, думал, что сделал что-то не так, и боялся её потерять. Надя решила его утешить и вытащить на природу в ущерб урокам. Минус стоял небольшой, а она ещё ни разу не была в парке «Швейцария».

В Москве Надя любила гулять по Нескучному саду и Воробьёвым горам, любоваться с высоты на Москва-реку. А нижегородская «Швейцария» располагалась вдоль берега Оки.

Они гуляли по парку, говорили об английской королеве и Элтоне Джоне, о Бараке Обаме и его «дружбе» с Россией, о миротворчестве Евросоюза и феминизме, об абортах и глобализации. Слава Богу, у Жоржа уже почти сформировалась здравая система ценностей. Если они проведут свои жизни вместе… Господи, неужели в этом случае ей предстоит изо дня в день, из года в год видеть эту гадость?

Надя изрядно напрягалась, чтобы не смотреть в сторону Егорова просветителя. Пришелец тоже пока не изъявлял желания повторно вступить в общение. А пообщаться им рано или поздно придётся — у неё появилось несколько интересных вопросов к этому существу…

— Надь, ты знаешь… ты прости меня, пожалуйста, — сказал Жорж, когда они присели на лавочку отдохнуть.

— За что? — искренне удивилась Надежда.

— За всё…

— И ты меня тоже за всё прости. И, пожалуйста, не обращай внимания, если я веду себя как-то странно, хорошо?

— Я же всё понимаю…

Не хотелось целоваться, когда рядом маячит этот гад, но Надя пересилила себя и потянулась губами к губам Егора. Глаза она закрыла заранее, чтобы не видеть омерзительную трубку, подсоединённую к затылку её парня. Но губы их так и не встретились.

— Надечка, милая, давай пока не будем! — решительно сказал Жорж. — Я чувствую, это сейчас неправильно.

— О’кей! — с благодарностью выдохнула Надя.

Радость бытия нечасто озаряла Жихарка с Жориком в последние дни. Это ничего, это временные трудности. Вот они обратят Надюху к свету и тогда заживут полной жизнью!

Но одна мысль не давала Старателю покоя: почему брат-Супервизор сам не занялся аномалкой, а препоручил обращать её Жихарку? Ведь у Супервизоров больше возможностей и опыта воздействия на людей. Может быть, это что-то вроде экзамена? Может быть, Жихарку самому суждено стать в скором времени Супервизором?

А вдруг Супервизоры спихнули на него безнадёжный случай? Вдруг и Жорику уже подписан приговор? Вдруг… Жихарк поймал себя на том, что опять думает о плохом. И откуда у него взялась эта манера? Каким жизнерадостным, энергичным Старателем он был раньше! А сейчас стал превращаться в пессимиста. Неужели это от любви к Жорику?

Да, пожалуй, ни одного своего пасомого не любил Жихарк так глубоко и искренне, как нынешнего. По всей видимости, настоящая любовь должна быть сопряжена с некоей печалью, грустью, боязнью потерять объект любви… Нет, неправильно, все Опекуны боятся потерять своих подопечных, тут что-то другое. Тут «боязнь за». Боязнь за своего возлюбленного пасомого, боязнь того, что пасомый будет навсегда отлучён от света и любви. И желание, чтобы Жорик был счастлив любой ценой , чего бы это ни стоило Жихарку!

В конце прогулки Надя, наконец, решилась. Если она не сделает этого сегодня, то не сделает никогда.

— Теперь к тебе домой! — сказала она как можно более авторитарно.

Егора ощутимо заплющило.

— А может, не надо? Зинаида должна была прийти…

— Надо, Жора, надо! Должен кто-то нормально позаботиться о твоём желудке?

Зинаида и впрямь хозяйничала на кухне, но Надя с Жоржем её быстро турнули и отправили восвояси. Домработница не возражала.

— Что делать будем? — нервно спросил Егор, когда они пообедали.

— Молиться! — ответила Надя. — Я буду, так сказать, мысленно беседовать с невидимым духом. А ты будешь смотреть туда же, куда смотрю я, и повторять про себя что-нибудь вроде «спаси и сохрани». Задача ясна?