Кирико Кири: Песнь надежды. Том 1. Том 2

И не спросишь про себя.

Не знаю, кто я, куда идти… Зашибись… Я говорил, что мне на всё плевать?

На всё, кроме провала. Не хочется кары на свою задницу.

Догман Рагдайзер ещё несколько минут смотрел на дверь, за которой скрылся один из его, без преувеличения, лучших офицеров. В его глазах и на лице никогда не было ни сомнений, ни жалости, ни страха… до этого момента.

Этот словно боялся возвращаться домой.

Громдмастер потёр лоб, устало вздохнув.

Все хотят вернуться домой, даже он, каким бы воином ни выглядел. Дома его ждала любимая, его милейшая дочка, его родной дом. Солдаты будут из штанов выпрыгивать, когда узнают, как сильно им скосили срок службы за тот подвиг.

Но этот Тэйлон Бранье…

Какого хрена у него лицо, как у приговорённого?! Ведь он уходил отсюда не кем-то, а старшим каппером! Да многие мальчишки его сословия, которые прибегают на службу, иногда старше линнера не могут подняться, но потом ходят с таким видом, будто лично короля спасали! Да у них, блин, никто так не покидает этот форт, как он! Ну, кроме самого Догмана, конечно: ему самому теперь светило повышение, но тут другое!

Именно он постарался, чтоб Тэйлон получил следующее звание, оттого вдвойне неприятно видеть, что у того лицо, будто ему смертный приговор подписали. Даже если он что-то там дома натворил, за такие заслуги любой отец закроет глаза — считай, отмыл всю честь. Его род там должен едва ли не плакать от гордости, будет первым парнем у местных девок!

— Что ж ты за человек такой, Тэйлон… — пробормотал Рагдайзер, поглядывая на дверь.

Этот парень словно изменился после тех боёв на Туманных склонах.

Рагдайзер прошёл не один бой, что на этом краю королевства против полчищ нечисти, что на другом, отстаивая границы в стычках с соседями, которые так и норовили откусить кусочек. Он не понаслышке знал, что такое война и что она делает с людьми. Он видел тех, кто проходит ожесточённые бои. Люди или ломаются, или грубеют, или становятся немного не в себе.

Но этот Бранье, он просто стал другим. Из хлюпика, вечно дёрганного, смотрящего по сторонам с опаской и вызывающего больше презрение, он стал… хладнокровным бойцом…

Да, бойцом. Такие не боятся идти в самое пекло, даже если шансов выжить нет. Догман видел его, видел в деле. Холодные слегка прищуренные оценивающие глаза человека, который делает привычную работу. Даже в те моменты, когда у него самого едва не сдавали нервы, особенно при осаде их крепости, тот пусть и был возбуждён, но сохранял спокойствие и собранность. Действовал холодно, на зависть уверенно, будто это Тэйлон Бранье, а не он, громдмастер и проходил подобное много раз.

Солдаты уже не смотрели на него снисходительным или надменным взглядом. Конкретно ему никто не сообщал, но ходили слухи, что до мальца докапывались, а потом перестали. Не надо быть гением, чтоб понять, как в армии такие проблемы решают между собой. А после этих кровопролитных боёв его ещё и зауважали.

Нехотя Догман признался сам себе, что хотел бы, чтоб такой боец всегда был рядом с ним. Как и то, что предпочёл бы видеть перед собой того неуверенного забитого мальчишку, а не убийцу.

Не так должны выглядеть парни в семнадцать лет.

Меня практически выставили за ворота.

Я… я не знаю, если честно, но… блин, я…

Я в первый раз оказываюсь один в открытом мире сам по себе. Раньше всегда я был частью армии. Говорили идти — я шёл. Говорили ждать — я ждал. Говорили убивать — я убивал. Я жил, как говорили, и делал, что прикажут.

Сейчас мне ничего не говорили, и я был растерян. Я не видел цели, к которой должен идти, и теперь хрен знает, куда двигаться и что делать. Я даже не знал своей миссии. Вдруг она заключается в другом?

Форт, который я покинул, стоял на границе плато перед самыми Туманными склонами, уходившими вниз. Именно оттуда, снизу, и пёрлись все напасти, от которых я и защищал материк все эти полгода.

Дело в том, что все люди жили здесь на огромных плато, которые можно было смело называть самыми настоящими своеобразными материками в этом мире как по размеру, так и по функциям. На них располагались внутренние моря, реки, озёра, горы, равнины, пустыни и леса. Таких плато-материков в этом мире было несколько, и каждое было заселено людьми (и другими человекоподобными).

Что же касается пространства между плато, то его густо застилал туман. Густой непроглядный туман, не дающий увидеть дна. Он был чем-то вроде морей и океанов между плато, разделяя их между собой. Что там внизу, хрен знает, но явно ничего хорошего.