Annette_Liu - Магистр дьявольского культа

Шимэй – младшая сестра в Ордене Заклинателей.

Шицзе – старшая сестра в Ордене Заклинателей.

Цянькунь – дословно: небо и земля. Мешочек Цянькунь чем-то сродни бездонному мешку: в нем помещается множество магических предметов, хотя сам он крошечный.

Гуаньинь – одна из наиболее известных китайских богинь. Образ восходит к буддистскому бодхисаттве Авалокитешваре.

Бессмертным можно либо родиться, либо усердно совершенствовать тело и дух и в результате обрести бессмертие. Конечная цель всех заклинателей – стать бессмертными.

Богиня Девяти Небес - богиня войны, сексуальности и долголетия.

Нефритовый император - верховное божество даосского пантеона.

Храм Эрцзинь – тип храма, обычно находящийся в отдаленных горах или лесах и весьма просторный из-за этого.

Гэгэ – обращение к старшему брату.

Навки - имеются в виду не славянские нимфы, а кое-что другое. Подробнее смотрите обсуждения в группе переводчиков.

Шесть искусств в традиционном понимании - это выполнение ритуалов, исполнение и понимание музыки, стрельба из лука, управление колесницей, каллиграфия и математика. Однако мы имеем дело с фэнтезийной новеллой, в которой не стоит все воспринимать буквально, и будем просто считать, что Вэй У Сянь был парень хоть куда. :D

Аннигиляция Солнца – дословно: операция по сбитию солнца (как сбивают в воздухе летательный объект). И для вашего, и нашего удобства мы будем использовать упрощенный русский вариант. Суть этой операции раскроется в ходе повествования. Кстати, фрагмент именно этой битвы показан в трейлере аниме. Сам трейлер можно найти в нашей группе по тэгу #Grandmaster@younet_translate

Глава 11-18.

Глава 11. Изящность. Часть первая.

Резиденция клана Лань находилась в уединенных горах в окрестностях города Гу Су.

Туман почти всегда окутывал здешние белые стены и черные крыши домов, растянувшиеся вдоль живописного шатра вод, будто бы облачный океан в царстве бессмертных. На рассвете первые лучи утреннего солнца пробивались сквозь подернутые дымкой клубы тумана, проплывающие везде и всюду, что полностью оправдывало название этого поселения - Облачные Глубины.

В таком умиротворенном месте даже сердце замирало, подобно стоячей воде, и лишь звуки эха с колокольни слегка волновали воздух. Хоть Облачные Глубины и нельзя было сравнить со священным храмом, но все же холодные горы испускали атмосферу настоящей уединенности Дзэн.

Внезапно вся безмятежность этого места разбилась вдребезги от протяжного вопля, вызвавшего мурашки на спинах учеников, которые практиковались или участвовали в утренних чтениях. Они не смогли удержаться от беглого взгляда на главный вход, откуда исходил этот звук.

Вэй У Сянь, вцепившись в осла, громко рыдал около ворот. Лань Цзин И произнес: «Не плачь! Ты же сам сказал, что тебе нравится Хань Гуан Цзюнь, а теперь, когда он привез тебя к себе домой, ты вдруг разревелся!»

Вэй У Сянь был мрачнее тучи.

С той самой ночи на горе Дафань и с тех пор, как Лань Ван Цзи забрал его, у Вэй У Сяня так и не появилось возможности еще раз призвать Вэнь Нина или выяснить, почему он был в беспамятстве и по какой причине вообще вернулся в этот мир.

В ранние годы Вэй У Сянь в числе других юношей уже провел в клане Лань три месяца в качестве ученика, так что он не понаслышке знал, как здесь скучно и уныло. Честно говоря, он до сих пор содрогался при мысли о трех тысячах или около того правил, которыми была усыпана Стена Послушания. Когда сегодня его тянули в гору мимо этой каменной стены, Вэй У Сянь успел заметить, что на ней вырезали еще одну тысячу. Теперь правил было больше четырех тысяч. Четыре тысячи!

Лань Цзин И опять заговорил: «Ну, ну! Хватит гомонить. В Облачных Глубинах запрещен шум».

Так ведь он и шумел как раз потому, что не хотел заходить в Облачные Глубины!

Если его все-таки затащат внутрь, то выбраться наружу будет очень и очень непросто. Когда он приезжал сюда на учебу, всем юношам раздали нефритовые жетоны в качестве пропуска. Облачные Глубины ограждал защитный барьер, и свободно входить и выходить можно было только при наличии такого жетона. Прошло больше десятка лет, и охрана могла только усилиться, но никак не ослабнуть.

Лань Ван Цзи спокойно стоял у входа, пропуская мимо ушей вопли Вэй У Сяня и с равнодушным видом наблюдая за концертом. Когда стенания немного поутихли, он сказал: «Пусть наплачется, а когда устанет – просто втащите его внутрь».

Вэй У Сянь крепче обнял осла, зарыдал пуще прежнего и начал биться о него головой.