Annette_Liu - Магистр дьявольского культа

«Хм?» - Вэй У Сянь, наконец, очнулся от своих мыслей. Лань Сы Чжуй прошептал: «Дверь пожилой дамы… отворилась».

По комнате гулял непонятно откуда возникший зловещий ветер, то приоткрывая, то закрывая дверь в каморку старой женщины. В щелке виднелась сгорбившаяся тень, в расплывчатом мраке сидящая за столом. Вэй У Сянь дал юношам знак оставаться на своих местах и в одиночестве направился в комнату.

Тусклый свет масляной лампы и свечей из главной комнаты просочился в ее каморку. Пожилая дама сидела, низко наклонив голову, и словно не замечала, что к ней кто-то вошел. Похоже, она занималась рукоделием: на коленях ее лежала ткань, туго растянутая на пяльцах, а окостеневшие руки негнущимися пальцами прижались друг другу, будто силясь продеть нить в иглу.

Вэй У Сянь присел за стол рядом с ней: «Хозяйка, почему мы бы вам не зажигать лампу, когда вы вставляете нитку в иголку? Позвольте мне помочь».

Он взял работу из ее рук – нить с легкостью прошла сквозь ушко. Затем он передал иглу пожилой даме и, как ни в чем не бывало, вышел из ее комнаты, плотно притворив за собой дверь: «Вам незачем туда заходить».

Цзинь Лин полюбопытствовал: «Ну что, тебе удалось разглядеть, жива эта карга или же нет?»

Вэй У Сянь ответил: «Не называй ее каргой, это очень невежливо. И пожилая дама – живой мертвец».

Юноши переглянулись, а Лань Сы Чжуй спросил: «Что такое «живой мертвец»?

Вэй У Сянь объяснил: «Ее тело мертво от макушки до самых пят, но на самом деле она жива. Вот что такое «живой мертвец».

Цзинь Лин поразился: «Так значит, она все еще жива?!»

Вэй У Сянь спросил: «Вы заглядывали внутрь?»

«Да».

«Что вы видели? Что она делала?»

«Вдевала нить в иглу».

«У нее получалось?»

«Нет…»

«Правильно. Она не может вдеть нить в иглу, потому что мышцы покойников деревенеют и не способны выполнять столь сложные действия, их суставы практически не гнутся. А следы на ее лице – это не старческие пятна, а трупные. Она даже обходится без пищи, дыхание – единственное, что делает ее живой».

Лань Сы Чжуй пролепетал: «Но… Но пожилая дама находится уже в довольно преклонном возрасте. А многие старые женщины слабы глазами и не могут вдеть нить в иглу».

Вэй У Сянь ответил: «Вот поэтому я и помог ей. Кстати, а вы заметили еще кое-что необычное? С тех самых пор, как мы постучались к ней и вплоть до нынешней секунды, она ни разу не моргнула».

Юноши один за другим заморгали, а Вэй У Сянь продолжил: «Живым людям необходимо моргать для того, чтобы уберечь поверхность глаза от пересыхания. Мертвые же, напротив, в подобном не нуждаются. Или, в момент, когда я взял у нее иголку, кто-нибудь обратил внимание, каким именно образом она взглянула на меня?»

Цзинь Лин ответил: «Ее зрачки не двигались… Двигалась ее голова!»

Вэй У Сянь сказал: «Совершенно верно. Когда живые люди хотят посмотреть в определенном направлении, их глаза, хоть ненамного, но изменят свое положение. Но глаза мертвых всегда неподвижны, потому что, как и в случае с иглой, это действие слишком сложное, слишком искусное для закостеневших мышц, поэтому им приходится поворачивать головы и шеи».

Лань Цзин И озадаченно произнес: «Нам стоит это записать?»

Вэй У Сянь заметил: «Вести заметки – безусловно, хорошая привычка, но, как думаете, будет ли у вас возможность рыться в ваших записях во время ночной охоты? Лучше держите все у себя в голове».

Цзинь Лин заскрежетал зубами от гнева: «Ходячие мертвецы уже в достаточной мере извращают естественный порядок вещей. Почему же твари, подобные живым мертвецам, вообще существуют?!»

Вэй У Сянь ответил: «Живых мертвецов трудно вписать в естественный порядок вещей. В большинстве случаев их создают заклинатели».

Цзинь Лин воскликнул: «Что?! Зачем они так поступают?!»

Вэй У Сянь объяснил: «Конечно же, у трупов много своих недостатков: окоченевшие мышцы, замедленные движения и так далее. Однако также они обладают и рядом преимуществ: отсутствие страха перед болью, неспособность к разумному мышлению и, самое главное, их легкая управляемость. Однажды кто-то решил, что может избавиться от их изъянов и сотворить идеальную марионетку. Вот так на свете и появились живые мертвецы».

Несмотря на то, что юноши держали языки за зубами, на их лицах крупными иероглифами светилась фраза: «Это точно был Вэй! У! Сянь!»

Вэй У Сянь, не зная, плакать ему или же смеяться, подумал: «Но это, правда, не я!»

Хотя, надо признать, подобное деяние действительно звучало как нечто в его характере!