Алексей Абвов - Посланник богини

"Смерть – это не конец, а лишь начало конца", – именно с такой мыслью мне в очередной раз удаётся как-то оттолкнуться от быстро вращающейся призрачной конструкции, куда целым потоком стремительно влетают всё новые и новые души умерших людей. Конструкция часто посверкивает искрами болотно-зеленоватых неестественных разрядов. На моих глазах… или что там их мне сейчас заменяет, эта огромная вращающаяся шкуродёрка буквально разрывает прибывающие нескончаемым потоком души на мелкие части. От них остаётся лишь малюсенькая яркая искорка первичной основы, которая легко просачивается сквозь мельчайшие щели конструкции. Отлетающие "брызги" того, что я назвал "жизненной силой" приводят эту вращающуюся гадость в движение или медленно рассеиваются в бесконечном пустом пространстве. В самом начале я, едва вылетев из бесконечного коридора света, тоже чуть сразу не угодил в потрошитель душ, зацепившись за него лишь самым краешком и сумев каким-то чудом оттолкнуться и прийти в себя. От меня тогда оторвало лишь маленький кусочек сущности, мгновенно ударила совершенно непередаваемая боль потери и реальная потеря части себя, части памяти моей жизни и лишь злость от гибели в горячем бою позволила мне быстро сориентироваться. Сработали многолетние рефлексы. Подавляющее большинство же других душ даже не успевают что-либо понять, определённо пребывая в шоке после смерти материального тела и попадания сюда. Как я понял – здесь происходит отделение всего лишнего, всей памяти жизни от неразрушимой первичной основы, которая позже снова обретает новое физическое воплощение, а не станет обедом для кого-либо поистине ужасного. Хочется верить именно в этот условно-позитивный исход, хотя нельзя и исключить наличие пищевода, желудка и прочей "пищеварительной системы", скрывающейся за этой огромной челюстью.

Возможно, где-то существуют Рай и Ад, куда попадают души истинно верующих, но вот души атеистов или просто недостойных проходят сквозь эту жесткую душерезку. И лишь единицам, таким как я, пока удаётся сопротивляться суровой неизбежности. Отлавливая и "выпивая" чужие "брызги", нам удаётся противостоять незримому ветру, планомерно засасывающему нас в это гигантское зубастое колесо. Многие сопротивляющиеся, в конце концов, сдавались и позволяли уничтожить себя. Я же ещё верил, что со временем удастся найти достойный выход и из этой ситуации – главное держаться до последнего, пока остаётся сама возможность сопротивляться, сколько бы ни прошло времени. И есть здесь время вообще – для меня совершеннейшая загадка. Остаётся лишь и дальше сохранять свою целостность личности, свою злость и свои желания, подбирая крохи чужих разбитых жизней, дабы продержаться ещё чуть-чуть. Здесь нельзя остановиться даже на краткое мгновение, незримый ветер совершенно неумолим. "Возможно, всё это зря и действительно лучше сдаться, но…" – в который раз выпихиваю из себя предательскую мысль вместе с частичкой энергии, с помощью которой отталкиваюсь ещё дальше от вращающейся зубастой конструкции. Улавливаемые чужие "брызги" же требуют переваривания, часто неся с собой обрывки чувств, эмоций или какой-то информации. Усвоить что-либо из них кроме чистой энергии я пока не могу, лишь иногда и то случайно, непрерывная борьба за собственное существование забирает все доступные ресурсы. А впереди ждёт целая вечность непрекращающейся борьбы…

"Какая упорная сущность…" – пронеслась быстрая мысль другого существа при взгляде на очередную попытку совершенно бесполезной борьбы. "И раз оно так сильно дорожит своей памятью, то…" – существо перенеслось сюда не просто так, имея цель подобрать для очередной попытки выполнения совершенно невыполнимого задания кого-то подходящего. Того, кто будет готов буквально на всё, ибо ставка больше чем жизнь. Лёгкое мысленное усилие и маленький комок упорной энергии ловко выхвачен из бушующего водоворота страданий и распада.

– Кто ты? – Донеслась от него яркая мысль-изумление.

– Можешь называть меня просто Богиней, смертный, – вместе с ответной мыслью существо передало ему и целую гамму эмоций.

Сила, спокойствие, уверенность и надежда на избавление – всё это помогло трепетавшему комочку немного успокоиться и перестать вырываться.

– Я могу даровать тебе шанс временно убраться отсюда, – столь яркую мысль-образ совсем не обязательно облекать в слова – он и так хорошо понятен. – У тебя появятся возможность что-то изменить для того, чтобы больше сюда никогда не попадать.