Алексей Переяславцев - Исправление неправильного попаданца

Исполненный негодования ответный взгляд. Впрочем, его никто, кроме меня, не заметил по причине всеобщей радости. Даже то обстоятельство, что придется слегка подождать, ее не омрачило.

Тут же пришлось убедиться, что среди воинства совершенно ниоткуда появились трезвые. Это высшие чины (лейтенант и старшина) пробились ко мне. У них явно возникли нехорошие предположения, что и подтвердилось вопросом:

— Командир, чего надо ждать?

Пришлось рассказать, с кем именно сейчас ведет переговоры Моана и что это за личность.

Выслушав, мои военачальники переглянулись, и старшина солидно начал:

— Надо подумать, командир, что тут вообще можно сделать…

— Дорогая Моана, доброго вам дня! Очень рад вас видеть!

— И вам, Тофар. Какие у вас новости или вопросы?

— Для начала я хотел узнать, нет ли чего для меня?

— Ничего по вашей специализации.

Намек был прекрасно понят.

— Это не имеет значения…

На этом месте беседа была скомкана. В нее вклинился незаметно подошедший Рухим-аг:

— Вынужден вас прервать. У меня с Моаной назначена встреча.

К некоторому удивлению Моаны, Тофар удалился, распрощавшись в самых вежливых выражениях. Хотя его взгляд подавал недвусмысленные советы быть осторожной.

— Доброго вам дня, почтеннейший Рухим-аг, — ни на лице, ни в голосе у доктора магии жизни приветливость не проявлялась.

— И вам. Пройдемте, мне с вами надо поговорить.

— Это ВАМ надо, почтеннейший. Я никуда идти не собираюсь, мне и тут хорошо. Не возражаю, если вы установите противоподслушку.

— Вы не в том ранге, чтобы мне дерзить. Я такого не терплю даже от равных.

— Вы во мне нуждаетесь, почтеннейший, а не наоборот. В этом случае ранг не имеет значения. Я внимательно слушаю, хотя сразу предупреждаю: если требуются мои профессиональные услуги, вам придется подождать не менее десяти дней.

Академик сдержался, но с усилием.

— В данный момент меня не волнует магия жизни. Меня интересуют ваши кристаллы.

— Они для вас почти бесполезны, почтеннейший, с их узкой специализацией. К тому же я не намерена их продавать.

— Не пытайтесь притворяться дурой, Моана, у вас плохо выходит. Речь идет о тех кристаллах, благодаря которым известный вам Сарат-ир — полная бездарность, спешу заметить — стал лиценциатом и более того, намерен защитить магистерскую диссертацию. Такие кристаллы должны иметь выдающиеся характеристики — раз уж они делают посредственного бакалавра магистром по магической силе. Если быть точным, мне нужны даже не кристаллы, а их источник.

— У вас есть возможность зачерпнуть из этого источника, почтеннейший. Обращайтесь к купцу Морад-ару, — вы ведь его знаете? — он как раз такими торгует. Надеюсь, вас не смутит тот факт, что я сама у него покупаю? К вашему сведению: вы недооцениваете способности моего мужа Сарат-ира.

— Ваш очередной муж — универсал. Следовательно, он никто, нуль. По своим природным способностям как был бакалавром, так им и останется. Поэтому он меня совершенно не интересует…

Не было сказано вслух, но отчетливо подразумевалось: «к счастью для него».

— …а нужен мне не Морад-ар, а совсем другой человек. Вам назвать его имя или сами догадаетесь?

— Сколько у меня мужей и кто они такие — мое личное дело, почтеннейший, и, полагаю, вас оно ни в какой мере не касается. Имя можете не называть, я его и так знаю. Что же именно вы хотите?

Многочисленные знакомые обычно полагали эту женщину вздорной, вспыльчивой, взрывной, импульсивной. Лишь немногие знали, насколько она может быть расчетливой. Однако сейчас аналитическое искусство особо почтенной осталось почти не востребованным. И так было ясно, что академик настроен более чем решительно, вопрос лишь, насколько именно. Не будь при ней алмаза, она бы на такое не отважилась — но мощь этого кристалла дала возможность слегка обшарить мысли почтеннейшего без его ведома и (самое главное!) тщательно затереть следы такого вмешательства.

— Мне нужно, чтобы Профес-ор снабжал меня и только меня кристаллами надлежащего качества по справедливым ценам.

— «Справедливым», надо полагать, значит «назначаемым вами», почтеннейший?

— Именно так. Ему вполне хватит на жизнь, заверяю вас.

— Ваши заверения недорогого стоят, почтеннейший. То, что вы полагаете достаточным для проживания, другой человек может оценить совершенно иначе. Впрочем, сейчас у меня еще один весьма важный вопрос: а что останется мне?