Сергей Снегов - Люди как боги (трилогия)

— Ладно, проси! — разрешил я. — А я попрошу у тебя дешифратор. Ты пойдешь знакомиться со звездожителями?

— Я буду добывать новые данные о галактах, дипломатические знакомства меня не привлекают. Хочу навестить того крылатого буяна, которого поселили отдельно. Дешифратор возьмешь у меня в номере.

В номере у Андре я с сомнением поглядел на солидный чемодан, последний вариант того ДП-2, что так подвел Аллана в Малом Псе.

— Теперь он называется малым универсальным, а не переносным, — сказал Андре. — ДУМ, понял?

— Дело не в названии.

— Название отвечает сути. Каждый дурак, посмотрев шкалу настройки, сумеет общаться с любым разумным звездожителем. Забирай и проваливай, Эли!

Я пожелал Андре, чтоб сварливый ангел вцепился ему в кудри. Андре хохотал, глядя, как я сгибаюсь под тяжестью дешифратора. Но я вызвал авиатележку и не торопясь удалился, а тележка с прибором колыхалась на уровне моего плеча — ее тянуло мое индивидуальное поле. На Оре все снабжаются такими полями.

Вера с Ромеро уже ждали меня в ее номере. На улице нас встретил Спыхальский. Он вызвал автобус и поинтересовался, к кому мы раньше других пойдем в гости.

— К тем, что всех интересней, — сказал я.

Спыхальский улыбнулся странноватой улыбкой — косой, не оживляющей, но словно бы перерубающей лицо — один ус поднимался, другой опускался.

— Мне все интересны, юноша. А вас что больше интересует — ум или красота? Умом они нас не превосходят, а что до красоты… впрочем, сами увидите.

В автобусе он сказал:

— Итак, уважаемые земляне, ближайшей гостиницей будет «Созвездие Тельца и Возничего». Сравнительно высокого уровня жизнь достигла лишь в системах Альдебарана и Капеллы. Планеты здесь крупные, гравитация превышает земную, думаю, вас поразит облик жителей этого уголка Вселенной. Они уже предупреждены о вашем визите и ждут вас с нетерпением.

Вера промолчала, Ромеро улыбнулся, я засмеялся — мы в сотнях передач на Земле видели обитателей Капеллы и Альдебарана. Это были существа, расплющенные тяжестью, они походили на огромные рыжеватые капли и даже передвигались, как капли — переливанием тела. Вместе с тем, это были разумные существа, они отвечали на вопросы, но не сразу, жизненные реакции у них замедлены. Речь их проста — цветовая, почти вся в видимом спектре, она была одной из первых, какие удалось расшифровать. Не думаю, чтоб им было знакомо такое слишком уж человеческое чувство, как нетерпение.

В гостинице — низком, черепахообразном здании — нам выдали по движущемуся креслу с гравитатором. В этом здании лишь в кресле можно ощущать себя нормально, упади с него — мгновенно расплющит тяжесть. Выпасть из кресла, однако, можно лишь при общей катастрофе на Оре — в остальных случаях силовые поля, не позволяя сойти, дают свободно двигать руками, поворачивать голову и туловище. Усевшись, я для проверки рванулся вон, но меня отшвырнуло назад.

Внутри здания простиралась каменистая равнина, усеянная узловатыми растениями, похожими на руки, приникшие к земле, — помещение альдебаранцев. Вскоре мы обнаружили их самих. Три рыжих туши неторопливо перетекали с холмика в долинку, один из альдебаранцев пополз к нам. Это был первый звездожитель, увиденный мной не на стереоэкране. При движении он из капли превращался в тушу, напоминавшую медвежью, он и по массе был равен медведю. Рыхлое, почти лишенное костей тело стягивала прочная кожа. Замечательны глаза альдебаранца — широкий белый пояс глаз, опоясывающий тело чуть выше середины. Верх туловища над глазами казался шапкой — это орган их цветовой речи. Без такого обилия глаз альдебаранцы не смогли бы разговаривать, речь их в буквальном смысле слова неярка.

Пока он приближался, я задал дешифратору программу: «Район Тельца и Возничего, цветовая речь» и поднял приемно-передающее устройство — шар на рукоятке. Альдебаранец тотчас же устремил на шар ту половину глазного пояса, что глядела в нашу сторону. Мы поздравили альдебаранца с прибытием на Ору, он поблагодарил нас за хороший прием, после этого начался деловой разговор.

— Как вы здесь чувствуете себя? — спросила Вера.

Шар передатчика последовательно окрасился в малиновые, синие, желтые цвета. В ответ засветилась «шапка» альдебаранца, но краски ее были тусклее, чем на шаре, я не догадался бы, что это речь, если бы не знал заранее. В шаре зазвучал глуховатый машинный голос, информация, полученная от альдебаранца, перерабатывалась в человеческие слова с такой быстротой, что мы не замечали интервала.