Уильям Квик - Заложник вчерашнего дня

— Я умер.

— Да, на некоторое время сердце остановилось. Я же говорил, ты висел на волоске.

— Расскажите мне, что случилось.

Они находились в небольшой комнате, заставленной сияющими аппаратами, которые мигали разноцветными лампочками. Гарри лежал на спине, от его тела к приборам шли провода и пластиковые трубки, в которых пульсировали и пузырились какие-то жидкости.

Соединен, подумал он. Я вновь соединен с миром.

Ему было лишь семнадцать, а чувствовал он себя глубоким стариком.

Они убили моего отца, они убили Фрего. Ими убита Золотоволосая девушка. Они убили и меня… Но я вернулся.

— Я, конечно, последовал за вами, — начал Чазм.

Гарри посмотрел на него.

— Да. Я упоминал, что мое правительство интересуется Эрлом Томасом и тем, как он оказался именно в этом месте.

— Но оно пусто, заброшено. Там давно ничего и никого нет.

— Ты не совсем нас понимаешь. Здесь, на Ариусе, все несколько по-другому. У нас есть свои секреты и мы должны хранить их.

— Секреты? — Гарри не понимал о чем идет речь. — В том здании?

— Возможно.

Юноша вдруг почувствовал себя суровым и сильным. Смерть освободила его.

— Тогда Эрл Томас разгадал все ваши тайны. — Гарри говорил резко, грубо. — Он был там. Он надругался над вашей святыней. А потом я убил его.

— Ты убил его? — Глаза Чазма непрестанно меняли цвет. — Кого?

Гарри терпеливо, словно несмышленому ребенку, пояснил:

— Я убил Эрла Томаса и сделал это после того, как он убил меня.

Чазм разве руками.

— А где же тогда его тело?

Три дня спустя Гарри уже мог вставать и самостоятельно передвигаться. В ванной он смог рассмотреть оставленный Томасом след: тонкую красную линию, украшающую его горло, словно ожерелье. Юноша ухе совсем не чувствовал боли. Как сказал Чазм? «Ты выкарабкался»? Что ж…

Гарри вспомнил недавний разговор с коротышкой.

— Мы прибыли, когда ваш отряд уже уничтожили, — говорил тот. — Там был страшный бой. Мы нашли тебя с ужасной раной и медикам чудом удалось спасти тебя.

— И вы больше ничего не обнаружили?

— Нет. Кроме останков вашей группы. В здании тоже никого не было только обломки ваших роботов и лазерных пауков. Никаких следов Фрего или кого-либо еще. Ты уверен, что все случилось именно так, как ты рассказываешь? Ведь ты был в таком ужасном состоянии.

— Именно так все и было. — Гарри улыбнулся. — Я никогда ничего не забываю. Никогда.

Да, никогда, повторил мысленно Гарри.

Он причесывал свои темные волосы. Они отросли длиннее, чем ему нравилось. На полочке под зеркалом лежал футляр с контактными линзами. Открыв его, Гарри нахмурился. Нет больше причин маскироваться. Фрего погиб. Томаса нет. Артефакт исчез. Прятаться стало не от кого, он остался один. Юноша вытряхнул содержимое футляра в унитаз. Тонкие голубые стеклышки с тихим звоном упали в воду.

Он все еще чувствовал слабость, но знал, что это скоро пройдет: он поправится, и жизнь пойдет своим чередом.

Какая жизнь?

Гарри снова посмотрел на себя в зеркало. И без того худое лицо стало изможденным, скулы выпирали. В уголках глаз появилась тонкая сеть морщинок, а у крыльев носа пролегли глубокие складки.

Я постарел, отметил он с удивлением. Семнадцать. Еще три года учебы в колледже? А потом? Все это казалось таким далеким, нереальным.

Почистив зубы, Гарри посмотрел себе в глаза — глаза чужие, видевшие смерть — и решил, что наконец понял. Всему происшедшему он мог быть благодарен за одно — страха он больше не испытывал. Теперь будет легче бороться.

Он вздохнул и, наклонившись, достал из унитаза линзы, протер их и положил их обратно в футляр.

Гарт, Фрего, Золотоволосая…

Артефакт…

Эрл Томас…

Ничего еще не закончилось.

Чазм Инкорпорейтед-А сидел в интерфейсной комнате и вслушивался в шорохи Вселенной. По неоновой татуировке лица пробегала рябь в ритм биению его пульса. Глаза были свинцово-серыми. Мерцающие нити соединяли его с безмолвными машинами. Кресло, в котором он сидел, меняло форму с каждым его движением, повторяя линии его тела.

Все это, конечно, лишь игра. Оборудование так примитивно и никчемно. Но нужно поддерживать традиции. Ариус полон традиций. И тайн. И лжи.

Ариус был загадочным миром. Чазм сам Ала себя был загадкой. Секреты, казалось, состояли из секретов же. Раскроешь один, а внутри — другой, а в другом — третий, и так до бесконечности, подобно древним земным игрушкам. Как это они назывались? Матрешки, кажется, изобретение русских.