Антон Сибиряков - Резервация. Обжигающая враждебная пустота

Гай щелкнул застежкой на кобуре и спустился первым. Дверей внизу не было, на входе висела полиэтиленовая пленка, за которой горел свет.

Гай раздвинул занавеси и шагнул внутрь.

— Господи… — он прикрыл нос ладонью — в подвале смердело.

Это был цех. Разделочный цех — с наваленными друг на друга людскими телами. Они лежали там, у дальней стены, в темноте. Но не заметить их было нельзя — костлявый мясной комок. Руки, ноги, косматые головы, раскрытые рты. Как куча манекенов, сваленных в кладовке супермаркета.

Справа находились несколько разделочных столов, заляпанных кровью. На одном лежало вскрытое тело — вывернутое ребрами наружу, оно напоминало паука, с торчащими лапами. Над ним, согнувшись, стоял невысокий мужчина в окровавленном, грязном фартуке. Рядом, у самого пола болталась на шнуре небольшая болгарка с обтесанным отрезным кругом, с которого капала кровь. На человеке была медицинская маска и защитные очки. Когда, наконец, он заметил Гая, то выпрямился и стянул маску с лица.

— Сейчас! — крикнул он ему.

— Что за хуйня тут творится? — прошептал сзади Антон. Гай не ответил. Ему нечего было сказать.

Морги гетто — примитивные разделочные доски, с нескончаемым мясным потоком. Гай помнил их такими — грубыми, тесными комнатушками, которые пугали его с самого детства. Тогда, после первого посещения, ему долго снился кукольный дом, из которого его кто-то звал. И глаза, смотрящие сквозь маленькие окошки.

Ничего не изменилось с тех пор.

Гай не был уверен, что труп их дождался. Обычно в таких местах тела начинали гнить — их кололи разной дрянью, чтобы избежать разложения. От этого трупы распухали и их старались поскорее захоронить. Чаще всего в братских могилах.

«Если он здесь, — подумал Гай, — то он похож на неудачную практику пластического хирурга».

Человек в фартуке подошел к ним — небольшого роста, седой, с усами и плешью. Даже не стал снимать латексных перчаток — обтер их о грязный подол.

— Слушаю вас, молодые люди.

Гай достал значок.

— Нам нужен Лев Кёниг. Антон, покажи ему.

Антон сунул патологоанатому под нос бумагу с фотографией:

— Этот.

— Да, я помню его. Он пролежал несколько суток на жаре, а потом три дня здесь — я колол его формалином, чтобы он не поплыл.

— Мы должны его опознать. Это возможно? — спросил Гай.

— Боюсь, что нет… Нет. Невозможно.

— Почему? Все так ужасно?

— Потому что его здесь нет, — ответил человек. — Меня предупреждали, что за ним приедут. И за ним приехали. Часа два как тому назад.

— Забрали?! — рявкнул Гай. — Да блядь кто?! Кто мог его забрать?! — он оглянулся на Антона. На его лице играла нервная усмешка.

— Как они выглядели? — проигнорировав напарника, спросил Антон.

Патологоанатом задумался.

— В форме, — наконец сказал он. — Они были в форме.

— Сколько их было?

— Трое или четверо. Не знаю. Сказали, что заберут его, а мне и в радость, что ему тут не гнить. Их ведь вон сколько, — он мотнул головой в сторону трупов, — и никому они не нужны. Никто за ними не приходит…

— Нужно предупредить труповозку, — сказал Антон. — Гай?

— Мы приперлись за этим трупом из самого Голдтауна, — процедил сквозь зубы Гай, глядя на патологоанатома. — А этот хер отдал его каким-то уебкам в форме? Так ты говоришь, да?!

— Гай!

— Что?! Да этот сукин сын знает, посмотри на него!

Он ткнул пальцем в сторону растерянного старика.

— Он не знает, — спокойно ответил Антон. — А нам нужно торопиться.

Он развернулся и взбежал вверх по лестнице.

— Твою мать! — Гай топнул ногой. — Как ты собираешься его искать?! Антон?! Блядь!

Он зло посмотрел на патологоанатома и рванул за напарником.

Они выскочили на улицу, хлопнув дверьми. Хлоп-хлоп, как пара выстрелов в тиши. Антон сбежал по ступеням и распахнул дверцу седана, вытянув рацию.

— Диспетчер, это Радваньски! Прием!

Он отпустил кнопку, прислушавшись. Рация зашипела. Как и в прошлый раз, ему ответила девушка. Только сейчас ее голос был еле различим за пеленой радиопомех.

— Что у вас случилось, Радваньски?

— Мы на выезде в гетто, — глотая жаркий воздух, произнес он.

— Да, — ответила диспетчер. — Я осведомлена обо всех выездах экипажей.

— Так вот, — сказал Антон. — Льва Кёнига, за которым мы ехали, тут нет. Была договоренность, что труповозка заберет его из морга. Но его здесь нет. Его кто-то забрал… Разверните труповозку. Иначе они застрянут тут до утра.

На ночь границы резервации запирались на замок, и в силу вступал комендантский час. Об этом знали все, без исключения. И диспетчер тоже знала. Но ее голос был там, за белым шумом, за этим сраным шипящим туманом. Она не видела всех тех трупов в подвале. Ей было наплевать.