Александр Лобин - Последний выход

Дальше Крюгер повел сам, и хотя темп он задал божеский, легче не стало — я-то полагал, что мы выйдем к Радару прямо по дороге, может заглянем к долговцам на хутор, или к их новым союзникам на Склады, а он, вместо этого, свернул вправо и углубился в зону аномалий, которую я всегда считал сплошной. Однако он, не пользуясь ни болтами, ни детектором, заложил какую-то особо хитрую петлю, обошел вплотную две «электры», а потом смело шагнул на полянку, к которой я бы и близко не подошел, потому что посреди нее лениво кружились обломки веток и засохшие листья — «карусель», мать ее!

— Давай бегом. — Сказал он. — За мной след в след, потом падай. — И рванул едва ли не самый центр аномалии. Я за ним.

Тугой порыв ветра бросил мне в лицо охапку древесного мусора, ощутимо повело влево, а в последний момент меня и так свалило носом в землю. Не представляю как, но мы прорвались через «карусель», хоть и не по центру — это я загнул — но все же…

— Не вставай! — Прикрикнул он. — Ползем дальше!

И мы проползли еще метров полста, прежде чем он разрешил мне подняться. Теперь мы находились в узком петляющем овраге, по дну которого была натоптана вполне приличная тропинка.

— И что? — Спросил я, прикладываясь на ходу к фляжке. — Неужели все «карусели» можно так пройти?

— Ни в коем случае. Просто это не настоящая аномалия. Это я ее поставил, чтоб чужие не лазили…

— Такое возможно?

— И не такое возможно…

— А зачем же мы тогда ползли?

— А чтобы с хутора нас не заметили. У Воронина хорошие часовые. Да ты шагай, не бойся, мины уже отключили…

У меня еще были вопросы, но задать я их не решился, тем более, что пока я спрашивал, да пока он отвечал, овраг кончился и мы пришли на место. В конце так хорошо защищенной тропы оказался всего лишь УАЗ-микроавтобус, рядом с которым прямо на травке расположились пятеро, причем двое — женского пола. Крюгера одна из них чмокнула в щеку, остальные руки протянули, а вот со мной никто здороваться не спешил — смотрели в упор и молчали.

— Ну вот, все и в сборе. — Удовлетворенно сказал Кригер, отстраняя свою подружку. — Значит так — это Ботаник. Он идет с нами. А это: Доцент, Студент, Россомаха, Масяня и Катана. Они…

— Понял уже. Они из «Свободы». — Сказал я, присаживаясь по соседству.

— А что, — прищурилась на меня… наверное все же Катана, я их пока не различал. — Имеешь что-то против?

— Да нет, отчего же. Ни разу не сталкивался.

— Твое счастье!

— Катана, не заводись… — Как-то устало попросил ее Доцент. Я почему-то сразу решил, что он в этой пятерке старший.

— Я просто хочу понять, а на хрена нам нужен сталкер? С нами рвались Чиж и Третьяк, но их послали хвосты прикрывать, а этого берем. Почему?

— Он нужен потому, что сутки как вернулся из Лаборатории. Обратите внимание: живым и не с пустыми руками. — Объяснил Крюгер.

Вот тут я ощутил с их стороны живой, горячий и даже как бы ревнивый интерес. Я глянул на Крюгера, он мне кивнул, и тогда я начал свою сагу. В этот раз получилось еще короче и точнее, потому что на личные подробности я не отвлекался, а что именно их может заинтересовать, уяснил по вчерашним вопросам Крюгера.

Пока рассказывал, припомнил все, что до этого знал о «Свободе». Как-то раз мы с Монахом провели пару часов у костра вместе с группой «свободных» и они успели нас загрузить по самые гланды, достали, хуже собак. Сами-то они себя считают идейными… Правда, их идея — «Открытая Зона для всех» — мне казалась несколько утопической. Сам военных давно не люблю, но как можно обойтись без Периметра?

Мне эта группировка всегда казалась немного загадочной, и главной загадкой для мня было: как они сумели выжить в Зоне с таким мерзким характером? Дело в том, что «Свобода» была на ножах абсолютно со всеми: с «Монолитом» — потому что они никого не пускают к Монолиту, с военными — потому что те никого не пускают в Зону, с «Долгом» — примерно по той же причине. Сталкеров они не то, чтобы преследовали, но сильно не любили и за то, что мы торгуем Зоной навынос, и за то, что организованные группировки зажимают новичков, за жадность, в конце концов. На практике, «Свобода» охотно принимала, прикрывала и водила по Зоне всевозможных туристов, охотников, ученых-неформалов и всех, кто себя за них выдавал, не особо вникая в национальную и политическую принадлежность.

Только на моей памяти их дважды вырезали едва ли не до последнего человека, но каждый раз эта группировка возрождалась буквально из пепла. К ним хорошим потоком шли романтики-экстремалы из числа тех, кому спокойно дома не живется, а также сталкеры-одиночки, капитально кем-то обиженные, хотя первых ролей они тут не играли. Мотивация была примерно та же, что и у волонтеров «Долга», однако имелись нюансы: к Воронину шли обиженные Зоной, а к Лукашу чаще те, кто был зол на людей, в ней живущих.