— Да, как ты смеешь так разговаривать со мной, смерд с нижних кварталов!
Он развернулся и подошел к окну. Встал, заложив руки за спину.
— Проучи его.
Толстый дернулся, проснувшись и рванул ко мне:
— Нельзя так говорить с начальством.
Я получил удар по дых и упал на колени задыхаясь. Руки торчали сзади как поломанные крылья.
— Спасибо, милый друг, — сказал полицейский и вернулся к столу, — Вина?
Пока я отходил на полу толстый ломался, говорил что ему неудобно, что он на работе и вы слишком добры. В конце-концов они достали из шкафа с бумагами красивую бутылку и не менее красивые бокалы. В жизни такой красоты не видел. Да и вина я не пил, только самодельную дрянь. Даже в отстое, который спускали с рабочих кварталов вина не было порченого или просроченного, недопитого. Наверное сами выпивали скряги.
Полицейские разлили красивую красную жидкость по бокалам, набрали в рот по глотку и начали цокать языками. Вот уроды. Остальное пойло оставалось в бокалах.
Я сглотнул слюну, наполнившую рот и встал. Элитник обернулся с удивленным видом.
— Хочешь выпить?
Поднес бокал к носу и поводил вокруг шнобеля, нюхая. Потом опять чуть отпил и закрыл глаза, наслаждаясь. Вот придурок.
— Я приехал сюда, в эту клоаку, — сказал он задумчиво, — не для того чтобы поить подозреваемых дорогим Рытхеу.
Он вздохнул и подошел ко мне:
— Я приехал, потому что мне интересно, что ты за существо. Почему тебя нет в самой совершенной и самой подробной на свете базе данных. Кто ты?
Он смотрел на меня сквозь бокал, я молчал.
— Так не бывает. Или бывает Шеф?
Толстый дернулся и отставил бокал. Открыл папку с документами перед собой:
— Как вы мне объяснили, живого неопознанного человека мы еще никогда не встречали.
— А мертвого? — подтолкнул его элитный коп и пошуровал к столу за вином. Ягодицы его смешно прыгали вверх-вниз в узких штанишках.
— За последние несколько лет было обнаружено шесть трупов на Нижних уровнях, не подлежащих опознанию.
— Шесть! — поднял указательный палец вверх сморчок и потряс им. — Продолжай!
— Что странно все они были были подвержены хирургической операции по вживлению имплантантов.
— Каких еще имплантантов? Разве это не запрещено законом вне игры?
— Запрещено, — подтвердил толстяк и взялся за бутылку. Посмотрел на франта и убрал руку, — но нафаршированы они были по самые гланды.
Начальник скривился и махнул на него ручкой:
— Боже, этот подзаборный, нижнеуровневый сленг. Избавь меня мой друг.
— Хорошо, — сказал толстый, — Они были упакованы по полной программе.
— Что? — опять скривился франт.
— В трупах импланты опоясывали все тело, как кровеносная система. Они были везде. В руках, в ногах, в туловище, в голове. глазах. Везде. Блин, даже извините в этом самом месте. Я налью?
В наступившей тишине толстяк налил себе полный бокал вина, выпил одним залпом и довольно крякнул. Напыщенный смотрел на него презрительно и молча. Потом протянул руку и забрал сосуд. Там было уж на дне.
— Пить! — вырвалось у меня.
Они удивленно вытаращились и франт засмеялся, таким противным, наглым смехом. Кхе-кхе, кхе-кхе.
— Продолжайте, дорогой Шеф. А потом если нам понравятся ответы, мы дадим подозреваемому вина. Хоть и не положено.
— А что говорить?
Франт сморщился и стал похож на мой… Ладно. Короче, сморщился.
— Все эти люди-андроиды были мертвы?
— Так точно.
— И все они никогда не были опознаны?
— Да.
Франт поставил бокал и пошел ко мне, на ходу доставая что-то из внутреннего кармана.
— Совпадение? Не думаю.
Он рывком достал зеркало и я отшатнулся. В зеркале лицо как лицо, мое. Полицейский подержал его немного и начал медленно ходить вокруг разглядывая.
— Знаете, я смотрел вашу фотографию, сделанную дежурным дроидом. Вы выглядели намного страшнее. Лицо в синяках, следы от сетки, ты видишь сейчас такую картину Франт?
— Неа, — сказал полицейский и хотел налить еще. Посмотрел на свет бутылку, помрачнел и поставил на место.
— Где ты нашел этого чудака, Франт?
— У дома задержал. Прямо в подъезде. — толстяк полез в шкаф и выудил тарелку с едой.
— Что там делал подозреваемый и почему был задержан?
— Так лазил там, подвал, наверно, искал. Я и задержал до выяснения, а он в драку.
— Сильно бьет? — задумчиво продолжал Франт. — Можно сказать, что рука железная?
— Я бы не сказал. — толстяк достал вилку и задумался над тарелкой, — Слабак он. Силы нет в руках.
Читать дальше