Дмитрий Коробкин - Мастер третьего ранга

Вдова протерла его лицо белым лоскутом и поцеловала в холодный лоб. Знахарка тут же окунула палец в один из пузырьков, и начертала его содержимым в том месте руну. После еще два мазка легли на закрытые веки. Омывая руки, женщина дошла до кистей.

Подошло время, когда старая знахарка должна была зачитать одно из обрядовых заклинаний. Молитву о том, чтобы Мать Сыра Земля пощадила усопшего, и не призывала его к себе на службу. Она начертала священным маслом у себя на густо иссеченном глубокими морщинами лбу знак земли, и произнесла первые строки.

В маленьком окошке мелькнула тень. Погас электрический свет. С той стороны стекла сел воробей. Несколько мгновений он просто смотрел на людей, а после стал стучать и скрестись в мутное стекло.

Старушка перестала читать молитву, взглянула в окошко, а после на Ивана. Он стоял, с каменным лицом, наблюдая, как из щелей в полу появились светящиеся жгутики. Они рассеялись по сырым доскам и осторожно ощупывали пол. С каждым движением они ширились и росли. Вот один из них вытянулся вверх и натолкнулся на свесившуюся со стола руку мертвеца.

Тело вздрогнуло. Труп открыл глаза, бессмысленно таращась в потолок.

— Боренька! — плеснув ладонями, воскликнула женщина и бросилась тормошить тело мужа. — Он живой. Живой!

Парни оживились. Один из них выхватил деревянный кол, второй подбежал к женщине и стал оттаскивать ее в сторону.

— Мертвый он, дура! — воскликнула старушка. — Перерождаться начинает. Иван, очнись!

— Стол! Стол вверх! — с трудом оторвав взгляд от энергетических потоков, которые стали сплетаться в толстый, крепкий жгут, воскликнул мастер.

Поток струящейся энергии перестал напоминать обычный жгут. Он принял вид сплетающихся живых корней, что стали оплетать руку мертвеца. Они проникли в плоть и в мертвое тело, заполняя пустоту, хлынул мощный энергетический поток.

Парни непонимающе уставились на Ивана.

— Быстро. Тело выше. Поднимайте стол, — скомандовал Иван.

Несмотря на то, что стол был не из легких, да и покойник, был крупного телосложения, парни, ухватившись за края, довольно легко приподняли его до уровня груди.

Корни потянулись вслед за телом, но стали ослабевать, истончаться. Еще миг, и связь оборвется.

Покойник вновь вздрогнул, а после мертвое тело выгнуло дугой. Труп засипел, будто от боли.

Парни струхнули. Один из них бросил стол и отшатнулся в сторону. Тело скатилось, и глухо ударилось об пол.

Мертвец стал биться точно в конвульсиях. Энергия земли тут же ринулась заполнять пустую оболочку с еще большей силой. Иван рванулся к телу, но энергия изогнулась дугой, все более уплотняющиеся корни выпустили ему на встречу сонмище отростков, в виде острых, светящихся шипов. Земля заполучила свою добычу, которую не успели надежно спрятать. Теперь так просто тело было не отнять.

— Чего стоите? — окликнула бабуля парней. — Нашла его Мать. Теперь уж ничего не поделать. Бегите дурни! Огня! Готовьтесь жечь тело!

Бледные ребята не сразу поняли, что им сказано, а поняв, вымелись со скоростью метеора. Она тоже направилась к выходу, так быстро, как могла. Иван же, напротив. Он выхватил заговоренный нож. Быстро осмотрел, не нарушена ли изоляция лишенной гарды рукояти и решительно шагнул к перерождающемуся. У него были буквально секунды на то, чтобы без вреда для себя прервать контакт, отвлечь пока еще слабый поток на нож и положить тело повыше, обратно на полку.

Следующий шаг сделать он не смог. С воплем «Не надо», сквозь истерическое рыдание, в него вцепилась жена покойного.

— Она права, — обернулась знахарка. — Не рискуй. Иван, уходим. Запрем и сожжем.

— Нет! — вскричала женщина. — Дайте ему ожить! Он… он оживет… Оживет и все будет хорошо. Все будет как прежде, — лепетала она, оттаскивая за рукав удивленного Ивана. В ее глазах уже плескалось безумие, исказившее лицо перекошенной улыбкой. — Да Боренька? Вставай. Вставай же, родной!

— Машка! Ты что творишь? Совсем ополоумела дура? — уговаривала ее знахарка, взяв за руку, но та вырвалась из слабого захвата и с остервенением вцепилась обеими руками в Ивана. — Машка. Образумься! Это будет уже не твой Борька, а дикая, злая и голодная тварь. Он же тебя первую сожрет, а после и дитятками вашими закусит. Опомнись! Идем. Его нужно уничтожить. — Она протянула сухонькую ладонь.

— Я не дам вам этого сделать, — злобно прорычала женщина сквозь зубы и ударила старушку наотмашь, по лицу.

Иван опомниться не успел, как перелетел через стол, ощутимо приложившись спиной и головой о бревенчатую стену. Женщина бросила его почти через всю баню, как будто он был не мужик весом под центнер, а легкая пушинка.