Дмитрий Коробкин - Мастер третьего ранга

— Девушка, а девушка, — вкрадчиво начал он. — Вам тут одной не страшно?

— Нет, господин, — ответила она и обернулась.

Зажатая меж ее острых зубов ягода лопнула, по синим губам стекла алая, словно кровь капля сока. На мастера воззрились изумрудного цвета глаза с вертикальным зрачком.

— Черти бы тебя побрали, зараза! — воскликнул Стерх, выхватив заговоренный нож. — Как же я тебя не распознал?

Девушка оказалась мавкой, верней, одной из ее ипостасей, злобышкой. Красивой, но частокол мелких, острых зубок, и трупная синева губ, портили все впечатление, невольно вызывая бегущий по спине холодок. Эти заразы ненавидели бабников, чувствуя их за километр, и буквально открывали на них охоту. Отбиться умелому человеку от них не трудно, если у него хорошая реакция и заговоренный нож.

Она взмахнула в направлении его горла тонкой ручкой, с острыми, точно лезвия коготками. Но охотник отшатнулся, почувствовав у кадыка, только легкий ветерок, и сделал выпад, направляя острый клинок, ей в грудь.

Острие всего — навсего скользнуло по ткани ее платья. Она вовремя отскочила, и, заливаясь смехом, скрылась в кустах.

— Мать же твою, водную стихию, — ругался мастер отступая к телеге, при этом, не забывая крутить головой. — Вот так опростоволосился. И лошадь не отреагировала. Что за бля?

Лошадь, наконец, отреагировала, но не на злобышку, а на вскочивший, на телегу, обтянутый лохмотьями скелет.

— Плять! Да что же такое! У чуйки что, сегодня выходной? — ошарашенно воскликнул Мастер.

Лошадь испуганно заржала, и рванула телегу вперед по дороге, унося с собой все оружие, и приспособы. Костомах, скатившись с телеги, упал на четвереньки, вонзив свои клинки в грунт, чем и воспользовался мастер.

С разбега, железный носок, его ботинка со свистом метнулся к скелету, и отправил череп в стремительный полет. Затем Стерх подпрыгнул и приземлился обеими ногами на спину костомахи.

Из — под ног, брызнули раздавленные кости, скелет развалился и затих. Застигнутый врасплох, мастер завертел, головой ожидая новых нападений.

— Что же, весьма неплохо, — прозвучало у него в голове. — Ты достоин своей репутации Стерх!

— Где ты? — вскричал он. — Покажись! Или ты просто напустишь, своих марионеток, на безоружного?

— Нет, ну зачем же? — На дорогу из-за дуба вышагнула высокая фигура, в сером балахоне. — Не хочу уподобляться тебе, и поступлю честно. Три маленьких испытания, и ты свободен. Кстати первое ты, уже прошел. — Указала рука, скрытая балахоном, на кости.

— Это я не честен? — озлился мастер. — В чем?

— Ну — ну, давай не будем. Ты ведь сам знаешь, что повесил не оборотня. Да еще и денег заработал, на убийстве несчастного, ни в чем неповинного юродивого. И ведь тебе это не впервой? Да, мастер?

Стерх заскрипел зубами от злости. Он сжал в руке свой большой заговоренный нож и был готов ринуться на кукловода, но подсознательно понимал, что этого ему сделать не дадут.

— Ты мне на совесть не капай, — сквозь зубы процедил мастер. — Чай сам не ангел. Что за испытания?

— Ничего такого, что не преодолел бы мастер твоего уровня. Ты готов?

— И ты меня отпустишь? Слово даешь?

— Ох уж это ваше священное слово. Так и быть, даю тебе свое слово, что отпущу живым, если одолеешь, еще два испытания. Готов?

— Давай, — обреченно ответил Стерх.

Он стал в стойку, и приготовился громить костомах, которых кукловод будет на него напускать. Нож против них не оружие вообще, но они хрупкие, и разрушать их не проблема, главное вовремя увернуться от клинков.

Кукловод отвел в сторону руку, словно делая кому-то приглашающий жест.

— Сейчас Мастер, для отчистки твоей, совести, если она конечно у тебя есть, я предоставляю, возможность честно отработать нечестно взятые тобой деньги.

Затрещали кусты, и против ожидания Стерха, на дорогу вырвался огромный матерый волк. Это был оборотень в полной своей форме. Страшный, серый зверь. Машина для убийств.

Пасть зверя оскалилась, из нее полился утробный злобный рык. Глаза горели ненавистью, под серой шкурой, перекатывались бугры переразвитых мышц. Волк впился в дорогу когтями, он был готов к рывку.

— Твою ж волчью мамашу! — выругался мастер, крепко сжимая дрогнувшей рукой нож.

Оборотень ринулся на Стерха, но тот стоял. И стоял до тех пор, пока зверь приблизился вплотную. Затем он резко сдвинулся в сторону, и острие ножа, вспороло борозду на боку зверя. Монстра завертело, мастер ушел в кувырок, и вскочил, уже лицом к раненому оборотню.