Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— Так или иначе, конструкт почти готов. Возможно, мы не получили всего, чего мы изначально хотели, но ждать нельзя. Даже если твоя затея с биорегенерационными баками выгорит...

— Понимаю... — Прохрипел устроитель боев. Лицо толстяка и без того бледно-желтое, стало похожим на круг молодого ноздреватого сыра.

— Один вопрос, — киборг, с громким щелчком соединив манипуляторы перед грудью, приподнялся над полом, сделав несколько шагов, завис над толстяком. — Оно этого стоит? А, Джебедайя? Все эти жертвы, вивисекции, исследования. Вся эта чертова мясорубка, которая нас ждет, и неизвестно, выберемся ли мы из нее... Оно этого стоит?

— Думаю... — Собрав последние силы, толстяк с трудом выдавил из себя улыбку. — Никогда не узнаешь, если не попробуешь, да, Зэд?

— Возможно, — кивнул киборг. — Тогда начнем? Прощай, Джебедайя. Ты был отличным хозяином, и, если что-то пойдет не так, я буду очень и очень расстроен. Не подведи меня.

— Ты никогда не называл меня хозяи... — Договорить устроитель боев не успел, неуловимым взгляду движением киборг, выпустив из манипулятора длинную иглу, воткнул ее в шею Финка. Раздался громкий сосущий и хлюпающий звук. Толстяк дернулся и захрипев, засучил ногами.

— Фарм. — Выдернув иглу из шеи толстяка, чуть слышно прошелестел Зэд в пространство и отвернулся от сползающего с кресла уже мертвого, но всё ещё упорно не осознающего это тела.

— Мы начинаем. Готовь носилки и начинай прогрев реактора. И предупреди вояк. Особенно Мрака. В ближайшие пару часов наверху могут быть небольшие перебои с энергией.

****

Секционный зал был небольшим. Скорее, даже меленьким. Безликая, отделанная кафелем комната с заменяющим одну стену металлизированным зеркалом, десятком вмонтированных в потолок ярких люминесцентных ламп, пара секционных столов, несколько стеллажей и полок, уставленных зловеще выглядящими инструментами, банками с реактивами и разнообразной посудой, пяток непонятного назначения приборов и сиротливо притулившийся умывальник.

— Если честно, я не слишком люблю работать с живым материалом, — проворчал Эвенко и, вытащив из-за голенища сапога распростертой на столе Элеум очередной нож, брезгливо отбросив его в угол комнаты, принялся возиться с застежками нагрудника наемницы. — Это варварство. Даже в университете, когда лягушек вскрывал, противно было. Но... — справившись, наконец, с креплениями, старик, довольно хмыкнув, аккуратно отложил его в сторону. — Иногда нужно переступить через принципы. Кстати, как я понял, ты довольно болезненно относишься к вопросу своей видовой принадлежности. Так вот, я тебя просвещу. Если верить данным, что из тебя получил Зэд, ты — искусственный организм, имеющий с человеком меньше общего, чем, например, обыкновенный таракан. Суррагат, подделка. Биоробот с подсаженной памятью... — Прищурившись, старик усмехнулся и, покачав головой, прищелкнул пальцами. Желтая бочка... Ха... Узнаю подчерк. Так и знал, что старик выжил. Такие, как он не дохнут...

Губы наемницы еле заметно дрогнули, в уголках рта запузырилась пена.

— Зря стараешься... — Покачал головой старик, и обернувшись к стене, со скрипом пододвинул поближе небольшой столик с лежащим на нем пластиковым боксом. — Чтобы говорить, нужна полноценная работа легких, а в твоем слeчае... лучше сосредоточиться на дыхании.

Положив ладонь на грудь наемницы, Эвенко сильно и резко надавил вниз.

— Вот так, видишь... — Хихикнул он. — А вдохнуть-то почти не получается... Знаешь, сначала я даже не поверил. — Привычным, наработанным годами практики движением инженер дернул за пломбу, вскрыл пластиковый контейнер, и чуть подвинув зависший над столом штатив операционного светильника, щелкнул выключателем. Секционную залил яркий свет.

— Думал, проект заморозили на начальной стадии. Слишком дорого. Слишком амбициозно. Активация некодирующей [96] части ДНК, метаморфизм, приспособляемость, кража чужого генома... Надо же. Мне даже пришлось испортить сканер на воротах, чтобы копии данных не утекли к Финку. Кстати, если ты еще не поняла, толстяку сканер для того и нужен — выявлять перспективных мутантов.

Достав из кейса небольшой поблескивающий металлом прибор, Эвенко, сдвинув крышку, вытащил из открывшейся на боку аппарата ниши несколько небольших, опутанных проводами пластиковых пластин-присосок и прикрепил их к макушке наемницы, щелкнул тумблером. — Как я и думал. — Поморщился он. — Аномальное строение кортикально-таламовых волокон, нехарактерная активность продолговатого мозга, утолщения в магистральных нервах. Соматосенсорная зона и зона восприятия письменной речи повреждены, видны металлические осколки. Великолепно... Видимо, у тебя в черепе побывала пуля... Судя по остаточным следам соединительной ткани, смертельное ранение даже для серокожего. Просто великолепно. — Довольно потерев руки, инженер склонился над экраном прибора. — А вот это уже любопытно — декстрокардия... Интересно, врожденная или приобретенная? Куча осколков в сердечной сумке. Крупные. Похоже на куски шрапнели... Бывала под артобстрелом? Или прыгнула пузом на гранату? Странно... Организм так и не вытолкнул металл... Похоже, твоя способность к регенерации всё же не настолько развита... Или работает неравномерно... Так... Признаки токсического и радиационного поражения... А-а-а... Вот в чем дело... Наши маленькие друзья нано... Надо же — очаги заражения серой хмарью... — Восхищенно цокнув языком, старик расхохотался.