Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— Довоенный? — Неподдельно удивилась Элеум. — Так хорошо сохранился? Его, что, из складов Сити привезли?

На лице торговки проступила слабая улыбка.

— Нет, что вы. Я их сама шью, — нежно погладив игрушку, прошептала она. — У вас есть ребенок? Купите. Ему понравится.

— У меня нет детей. — Медленно проронила Элеум, провожая взглядом спешащую куда-то вниз по улице весело галдящую стайку малышни. — А тут их много...

— Детей? Да... — Устало вздохнула торговка. — Господин Джебедайя дает всем, у кого есть дети, бесплатную воду. Два литра в день.

— Кисонька, а тебе он нравится? — Вновь неловко, даже с какой-то опаской, ткнув кончиком пальца в мягкий живот игрушки, Элеум повернулась к девушке, так заворожено разглядывающей ассортимент прилавка.

Кити моргнула. Лежащая среди разноцветных платков и ярких бус, отлитых из весело блестящего на солнце пластика, игрушка беспомощно и испуганно смотрела на нее пришитыми грубой нитью глазами-пуговками. Покрытый налетевшей за день дорожной пылью короткий ворс слегка потускнел. Игрушечный медведь выглядел таким же усталым и беззащитным, как и его создательница.

— Ну... да... — несмело выдохнула девушка. — Он... красивый. У меня был почти такой же... Давно... Мама шила...

— Сколько? — Повернув голову к продавщице, Элеум запустила руку в поясную сумку.

— Три монеты серебром. — Прикусив губу, отвела взгляд торговка. — Всего три монеты. Знаю, что это дорого, но мне нужно купить воды. Для сына...

— А где твой сын? Получается, он уже взрослый, так? — Вытащив из подсумка увесистый полотняный мешочек, Ллойс задумчиво взвесила его в руке и принялась неторопливо распутывать завязки.

— Взрослый... — женщина на секунду запнулась. — Он дома... Мы тут недалеко живем, у рынка. Вы не подумайте, он хороший мальчик, очень хороший. Просто... он слепой. Несколько лет назад господин Финк нанял людей. Большой караван в степь. Они что-то искали. Копали ямы... Платили много, и Лаем поехал. И ослеп. Слишком много радиации... Чертово серебро. Будь оно проклято... Всё из-за пригоршни серебра... — Громко сглотнув слюну, торговка горестно прикусила губу. — Но вы не подумайте, он мне помогает...

— Красивый? — Склонила голову набок наемница.

— Что? — Женщина удивленно моргнула.

— Твой сын. Он красивый? Кожа от радиации не облезла? Зубы не выпали?

— Нет, нет, — затрясла головой женщина. — Он просто слепой. И слабый. Ему даже ходить тяжело... — Глаза лоточницы покраснели. — Извините. Не хотела вас огорчать.

— А почему я должна огорчаться? — Справившись, наконец, с завязками кошеля, Ллойс положила на прилавок несколько увесистых, криво обрезанных слитков. — Купи себе и ему нормальной еды. И советую запастись водой. Думаю, в скором времени она подорожает.

— Но, здесь... Здесь слишком много... Вы, ведь не... — потянувшаяся было к серебру торговка испуганно отдернула руку и со страхом посмотрела на наемницу. — В смысле, мой сын... Не обижайтесь, но он ничем таким не занимается...

— Ну, вот, скажи Кити, — устало закатила глаза Ллойс, — неужели я такая страшная?

— Бери, — раздраженно буркнула Элеум, добавляя к кучке серебра еще пару слитков. — И мне не нужен твой слепой спиногрыз, если я захочу с кем-то перепихнуться, то пойду в бордель.

— Но... я... — Громко сглотнув слюну, торговка покачала головой. — Я...

— Держи, кисонька. — Подхватив с прилавка медвежонка, Элеум протянула его Кити. — Думаю, у тебя появился новый друг.

— Спасибо, Ллойс... — Смущенно приняв подарок, девушка заворожено провела ладонью по оказавшемуся удивительно мягким меху. — Но... Я слишком взрослая.

На лице Элеум мелькнула слабая тень улыбки.

— Нельзя быть слишком взрослым. — Произнесла она, наставительно воздев палец. — Тебе ведь, нравится?

— Да... — Неуверенно кивнула Кити и, прижав подарок к груди, благодарно посмотрела на наемницу. — Очень. Он... хороший.

— Я так не могу... — Снова потянувшаяся было к серебру продавщица, покачала головой и спрятала руки за спину. — Я не могу... это... слишком много... извините...

— Бери... — Отмахнулась от торговки Элеум, с улыбкой наблюдающая за тискающей медведя девушкой. — А если ты боишься, что серебро отнимет кто-нибудь из этих, — подбородок наемницы чуть заметно качнулся в сторону расположившейся неподалеку группы сидящих прямо на камнях, по очереди лениво бросающих кости на расстеленный на земле коврик подростков, — то я с ними прямо сейчас поговорю. Объясню, так сказать, правду жизни.