Кирилл Шарапов - БлокАда

Медленно, внимательно смотря себе под ноги, Таран поднялся по невысокому крыльцу и потянул дверь. Но на этот раз их ждал облом - она была заперта.

- ИС, можно вскрыть? - мысленно спросил Клим, прикладывая руку к замку.

- Ключ в скважине с другой стороны, не отнимай руку, сейчас я его проверну.

Клим остался сидеть, ожидая. Он не знал, как имплант это делает, да и не интересно ему было, он вдруг почувствовал тепло в руке, а затем небольшое сопротивление, и тихий звук, с которым провернулся ключ, а затем, как с негромким лязгом ушли в дверь запорные штыри.

Клим махнул рукой Чеку, который, укрывшись за бетонным крыльцом, держал под прицелом территорию вокруг.

Проникновение прошло как по маслу, никаких часовых или дневального, лестница вверх, ведущая на первый этаж, каморка с дворницким инвентарем слева. Спуск в подвал тюрьму находился в другом месте, откуда с улицы не попасть.

Прикрыв за собой дверь, они медленно, страхуя друг друга, поднялись по ступеням. Следующая дверь тоже была стальной, но на этот раз незапертой, замок был выбит давным-давно. Приоткрыв ее, Клим с минуту прислушивался. Если бы не свет в некоторых окнах, можно было бы решить, что здание пустынно. Коридоры были темны, поклонников не видно.

Махнув рукой, призывая Чека следовать за ним, он проскользнул внутрь, справа из-под закрытой двери тонкой полоской пробивался не очень яркий свет. Понятно, что там сидит парочка дежурных, которых оставили на всякий случай. Теперь только нужно решить - пройти тихо, имея за спиной противника, или зачистить их, рискуя себя обнаружить.

Клим выбрал второе. Знаками объяснив Чеку задачу, он отключил ночное зрение, привыкая к темноте, затем поднял пистолет-пулемёт к плечу. Конечно, лучше бы было ножом, но гарантии у него не было, поэтому лейтенант решился на шум. Чек, тоже выключивший прибор ночного видения, вопросительно посмотрел на командира и взялся за ручку.

Таран кивнул, Чек медленно и очень аккуратно нажал и толкнул дверь, та фактически бесшумно приоткрылась наполовину. Клим шагнул в освещенную комнату, отмечая два автомата, стоящие у стены, тело на кровати, тупо пялящееся в потолок, человека, сидящего спиной возле рации. Этого-то лейтенант боялся больше всего, что у них есть связь, но сейчас было уже не важно, очередь с отсечкой в три выстрела в спину «радисту», того швыряет на стол. Следующая достаётся «соне», начавшему подниматься, пули шьют его грудь насквозь, он с тихим стоном откидывается на подушку. Чек держит коридор. Клим подошёл ближе и сделал контроль обоим. Потом быстро взял автоматы, стоящие у стены и подсумки, висевшие на старой вешалке-треноге, закинул их к себе за спину. Повернувшись к Чеку, вопросительно приподнял бровь.

- Чисто, - одними губами отозвался парень.

Клим выскользнул за дверь, закрывая её за собой, и заново активируя ночное зрение.

- ИС, где может быть оборудование киберов? Как там эта хрень называлась - автономный преобразователь?

- Второй этаж, - ответил имплант, - третья дверь слева от центральной лестницы, оно сейчас включено и работает.

Клим замер. Теперь нужно решать, что делать, и решать быстро, идти за людьми, рискуя поднять шухер, или сначала забрать важное оборудование, без которого им всё равно рано или поздно конец.

«Сначала в подвал», - решился Николаев.

- В подвал, - приказал он Чеку, - веди.

Тот кивнул и, прижавшись к стене, крадучись двинулся через холл.

- Уверен? - поинтересовался ИС.

- Да, - отрезал Клим. - Сначала люди, а потом мы, если получится, пойдём за оборудованием.

Он понимал, что импланту чужды чувства, несмотря на его псевдо-интеллект, он никогда не поймёт, что люди важнее.

Черт, как же плохо, что у него так мало народу, сейчас бы отправить одну команду за пленниками, а вторую наверх. Но нет, есть только он и Чек, и больше этим бедолагам рассчитывать не на кого.

Дверь, обычная картонка, как в тысячах офисов по всей стране. Она даже не заперта, бесполезно подобное запирать. Лестница в два пролета, подвал, внушительная решётка. Она заперта, но добрые поклонники повесили связку ключей прямо над столом, где раньше сидел дежурный. Лязгает запор, петли хорошо смазаны. Они идут по двадцатиметровому узкому коридору, справа и слева камеры, двери толстые, железные и тяжёлые, в каждой есть смотровые окошки, закрытые заслонками, и окошко для передачи пищи. Первая камера битком набита людьми, в основном женщины разного возраста. Выглядят они просто жутко - уставшие, измученные, они стоят, прижавшись друг к другу. В камере два на три человек десять. Следующая - то же самое. И ещё, и ещё. Всего восемь камер по четыре с каждой стороны, и все они забиты под пробку.