Кирилл Шарапов: БлокАда

Пролог

Очередь. Затвор лязгает в последний раз, дальше только щелчок, пустой магазин летит на землю, некогда его поднимать… Клим Николаев откатился в сторону, судорожно ища в подсумке разгрузки полный, но его не было. Где-то справа бахнуло, да так, что взрывная волна пару метров протащила его, закинув в воронку, оставшуюся от мины. Осторожно высунув голову, он обнаружил своего противника, тот лежал метрах в сорока, поджав к груди ноги и уставившись куда-то в степь, похоже, ему прилетело парой последних патронов.

- Отпрыгался бармалей, - довольно подумал Клим.

Сплюнув тягучую слюну, лейтенант Николаев сполз вниз по скату, перевернулся на спину и тут же обнаружил покойника - бойца его взвода. Младший сержант Шахов, позывной Шах, мрачный и неразговорчивый, но исполнительный и упрямый, одним словом - хороший солдат. Он лежал на спине и смотрел в небо своими черными цыганскими глазами, у его ног валялся покореженный АГС. Грудь и шея были разорваны осколками, так, что земля вокруг стала влажной. И это несмотря на то, что стоит тридцатиградусная жара, и дождей не было дней пять.

Вытащив из разгрузки покойника магазины, Таран быстро перезарядил автомат. Бой давно вышел из-под контроля, вот уже шесть часов взвод сдерживал превосходящие силы противника. Так напишут в официальной сводке, а на самом деле - три сотни бородатых лезут и лезут, рация разбита еще два часа назад. И по последним данным атака идет на всем протяжении государственной границы. Банды непримиримых, раздолбав брошенный США на произвол судьбы в Афганистане контингент НАТО, прорвались в Таджикистан. Там их поддержали местные. И пока в ООН хлопали глазами и решали, что делать, вспыхнула вся Центральная Азия - Киргизия, Узбекистан, Туркменистан, Казахстан. Дела местных карликовых армий были плохи, половина переметнулась к бородатым, другая половина пыталась выполнять свой долг, но технически они были не в состоянии удержать даже собственные столицы, против обученного, вскормленного американцами мирового терроризма. Да и не спали ЦРУшники, тридцать пять лет мутили воду, где только могли. И пока Москва думала, что делать с вспыхнувшей на границе войной, огромная банда, вырезающая всех, кто к ней не относится, устремилась к границам России.

Клим быстро выглянул из воронки, мост перед ним был усыпан телами и остовами горящей техники, в основном пикапы с пулеметами, но на выезде, развернувшись, горел стареньки БТР-шестидесятка, которому удачно всадили в борт из РПГ. Клим с минуту наблюдал за мостом, но определить, кто сейчас мертв, а кто просто лежит в ожидании появления мишени, не представлялось возможным.

Достав флягу, он отвинтил крышку и понял, что воды не осталось. И снова на помощь ему пришел Шах - два глотка теплой, пахнущей химией воды лишь только обострили жажду. Высоко в небе он разглядел самолет, идущий в сторону границы. Клим уже не знал, один он тут, или еще кто из солдат уцелел, последние полчаса он не видел никого из своих бойцов, только разбитая линия наспех отрытых стрелковых ячеек. Достав из разгрузки красный дым, он дернул шнур и отшвырнул метров на пять правее, обозначая свою позицию. Последнее, что он услышал, это гул авиабомбы.

Семь дней спустя.

- Состояние? - доктор в белом халате посмотрел поверх узких прямоугольных очков на лежащего в койке кандидата.

- Так точно, Клим Николаев, позывной Таран, - доложился мужчина в армейской форме, стоящий у врача за правым плечом. - Пострадал неделю назад при прорыве границы бандами, Астраханский инцидент, командир взвода, единственный выживший.

Доктор посмотрел на пациента, который сейчас крепко спал, после чего открыл его личное дело:

- Двадцать семь лет, родных нет, семьи нет, лейтенант, командир взвода, - начал бормотать себе под нос военврач, - в результате тяжелой контузии не годен к дальнейшей службе. Частичная потеря памяти, повреждение внутренних органов, переломы ребер, травма позвоночника, головные боли, агрессивное поведение. Восстановление невозможно. После окончания лечения гарантированная вторая форма инвалидности. Добровольное согласие на участие в программе «Солдат 2.0». Идеальный кандидат, максимальное на данный момент соответствие требований для проекта, вероятный успех - тридцать восемь процентов. Что ж, - захлопнув папку, произнес врач, - это на десять процентов больше, чем наш предыдущий лучший результат. Но его состояние не позволяет начать внедрение. Он просто не переживет операции. Сколько ему потребуется для того, чтобы соответствовать минимальному порогу здоровья? - Этот вопрос он задал своей второй спутнице, слегка полноватой блондинки неопределенного возраста с неприятным лицом.