Ник Никсон - Жажда. Тёмная вода [СИ]

Резко усилившийся шёпот вернул Локуса в темноту. Он определил источник — коридор справа от лестницы. Собрав волю в кулак, двинулся вперед.

А если это ловушка? Духи заманивают его, чтобы убить. А прежде будут мучить.

Кхххыышааа… Вассххаааа…

В конце коридора дверь. Слева через окно виднелся открытый широкий уступ под аркой, ведущий, подобно мостику, в смежное здание. Шепот звал туда.

Дверь заперта. Попасть в другое здание можно и другим способом. Например, спуститься в жилую часть и перейти по внутреннему проходу. Но там наверняка тоже есть дверь, от которой у Локуса нет ключа. А что если его кто — то увидит? Или духи решат, что он испугался…

Необходимо пройти именно здесь.

Локус разбил окно осколком половой плитки. В здание ворвался прохладный бриз, отдающий кислым запахом водорослей из реки. Он просунул ногу в образовавшуюся дыру, однако нащупать пол с другой стороны не смог — слишком высоко. Стараясь не пораниться торчащими осколками, протиснулся в дыру, повис на руках. Пол оставался все также недосягаем. Отпустил хват. Заросший мхом уступ смягчил падение.

Локус лежал на спине, разглядывая в щели между двумя арками звездное небо. И тут вдруг до него дошло — источник кислого запаха не в реке, а где — то поблизости.

Он приподнялся и осмотрелся. На первый взгляд, казалось, повсюду навалены одинаковые овальные камни. Только это были не камни. Яйца. И их оставило очень крупное животное.

Боковым зрением Локус заметил движение. Из угла, на скупой лунный свет медленно выбиралось нечто большое с грубыми угловатыми очертаниями. Шепот вдруг превратился в рёв — оглушающий, неистовый, звериный.

Локус в ужасе вскочил и попятился назад. Наступил на яйцо. Под его весом оно расплющилось с противным хлюпающим звуком.

Зверь кинулся на него. Локус рванулся в сторону, запнулся, упал лицом в грязный мох. В панике забился в угол и закрыл голову руками.

Зверь склонился над погибшим детенышем, из пасти донесся жалобный стон. Длинным рыбьим носом он принялся сгребать осколки яйца в кучу, будто надеясь оживить детеныша.

Локус бросился к разбитому окну, подпрыгнул, зацепился руками за раму, подтянулся и, не обращая внимания на царапающие тело осколки, втиснулся внутрь здания. Упал на пол — отдышаться.

Зверю ни за что не пролезть следом. Теперь он в безопасности.

Шепот оглушительным ором обрушился на него. Локус закрыл уши, закричал от невыносимой боли. Неведомая сила подняла его на ноги, заставила дернуть ручку двери. Не получилось — заперто. Затем ноги сами подвели его к окну, появилось чуждое ему желание снова вылезти на уступ. Борясь со вселившейся в него силой, Локус включил фонарь и направил на зверя. Испугавшись яркого света, тот отвернулся. Неведомая сила отступила. Локус, не раздумывая, бросился бежать.

За спиной громыхнуло — деревянный скрежет, россыпь бетонных осколков по полу. Зверь вышиб дверь и теперь несся по коридору следом за ним.

Добежав до третьего этажа, Локус с ужасом обнаружил, что обе створки двери, через которую вошел, закрыты. В отчаянии он принялся стучать и звать на помощь.

Лязг мощных когтей приблизился. Локус обернулся. Оголив десяток жалоподобных усиков, зверь готовился убить загнанную жертву.

— Кобальт, — вырвалось из глотки. — Помоги…

Засверкали огни автоматных очередей. Холл заполонил оглушающий грохот. Зверь кричал и корчился от боли, не в силах противостоять такому напору.

Локус забился к двери и закрыл руками уши.

Когда все затихло, его подхватили сильные руки и поставили на ноги. В лицо светил яркий свет, в ушах звенело. Голоса что — то требовали от него, но он ничего не мог разобрать.

Стало тяжело дышать, словно тисками сдавило шею. Локус беспомощно хватал воздух ртом, в глазах потемнело.

Витька потерял счет времени. Не помнил ни сколько стаканов выпил, ни что наплел бармену за стойкой. Тело будто вросло в кресло, мышцы выкручивало, желудок норовил самоочиститься.

— Первый раз с бормотухи всегда так, — сказал бармен сочувственно. — Попробуешь снова, и будешь чувствовать только кайф.

— Ккайфф?

— Главное, не затягивай, а то организм забудет эффект. Обязательно приходи завтра.

Фокусник по имени великий Грудини показывал на сцене трюк с металлическими кольцами, вставляя их непонятным образом один в другой. До этого он гнул мыслями ложки и склеивал лоскуты порезанной газеты. Толпа зевала от скуки и недовольно улюлюкала, требуя чего — нибудь более захватывающего.