Ник Никсон - Жажда. Тёмная вода [СИ]

На часах было около полуночи.

— Знаешь, что меня больше всего поражает, — сказал Фридом, открутив крышку с фляги и сделав глоток. — Вот старые правители вымерли. Их не жалко — всю жизнь только и делали, что доили нашего человека: налоги, штрафы, за то плати, за сё плати, а если нет бабла — подыхай, никому ты не нужен. И никто веками не мог сломить эту систему. Смогла только темная вода. Вот тебе, человек, свобода, строй новое общество, живущее по справедливости. А мы что? Пошли гулять по старым граблям.

— Борец за свободу бедных и обездоленных, — шутливо ответил Кобальт. — Ты бы лучше форму постирал и дырки заштопал.

Фридом нахмурился.

— Разве это плохо, что меня, в отличие от тебя, волнуют судьбы простых людей? Ведь у нас был такой шанс все начать заново, а мы его похерили. Взяли старую уродскую систему, в которой человеческая жизнь ничего не стоит и по лекалам воспроизвели, только в разы хуже. У одних во главе сумасшедший сектант, у других возомнивший себя великим полководцем маразматик…

— А у нас?

Фридом усмехнулся и театрально покачал головой.

— Наш — это особый разговор на пару часов. Ты одно пойми, как бы внешне наши правители ни отличались, они все очень похожи и повинны в том, что случилось. И в том, что не случилось.

— А ты не задумывался, что это не вина отдельных людей, а просто наше нутро такое? — предположил Кобальт. — Ну не может по-другому человек жить, надо ему страдать.

— Да, брось. Это же самый простой путь: влезть на вершину, присвоить плоды и раздавать холопам по чуть — чуть. А вот запустить наверх таких же людей и поделиться по справедливости — это слишком опасно и непредсказуемо. Вот, вспомни Иван Иваныча. Когда жили вместе в убежище, нормальный же мужик был. Если надо, поможет, откликнется, а как стал губернатором Кремля, так его, как подменили. Знаешь, чего я думаю — не стал он сволочью, он был ею всегда, просто притворялся. Власть вытаскивает из людей все говно наружу.

— Чшшш… Смотри туда.

Тварь им попалась тогда голодная, да еще с собой выводок потомства привела. Дюжина мелких броненосцев, похожих на взрослых кошек, только пасти в несколько раз больше, зубы длинней и даже если укус окажется не смертельным, в их слюне столько дерьма намешано, что ни одно лекарство не вымоет.

В пяти метрах от поста вкруговую проходил ров глубиной в два метра, замаскированный брезентом и припорошенный землей. Попадая туда, тварь накалывается на стальные ежи на дне, и затем добивается сверху шквальным огнем. Вдоль рва существует несколько мостов — переходов, расположение которых известно только сталкерам.

Фридом вызвал подкрепление по рации.

Мелкотня по рыку мамаши расползлась по сторонам, словно тараканы при включенном свете. Из — за небольшого веса детеныши проскочили через ров по брезенту не провалившись.

— Я за ними, — крикнул Фридом. — Смотри за большой.

Спина броненосца — десять сантиметров крепких, как камень, сплошных костяных наростов. Чтобы убить его, нужно попасть в туловище или в голову. Это непросто сделать. Защищаясь, броненосец прячется под защитную броню, при этом втягивает головку под козырек, оставляя снаружи вытянутую, как у рыбы, острозубую пасть, в любой момент готовую к атаке.

Кобальт попытал счастье, выпустив из автомата в сторону твари трассировочный дождь. Броненосец отразил пули броней, и как ни в чем не бывало пошел к посту.

Ну, давай, подумал Кобальт, сделай еще шаг. Когда тварь провалится в ров, он превратит ее в фарш с помощью нескольких заготовленных гранат.

Тварь остановилась перед границей рва.

Почему она не идет дальше?! Неужели почуяла опасность? Нет, не может быть, интеллект у них как у рыб.

Сзади звучали выстрелы и предсмертные крики мелкотни. Фридом расправлялся с ублюдышами как полагается — жестко и беспощадно. Жаль, Кобальт не мог поучаствовать.

Внезапно мамаша повернула налево и бросилась вдоль рва, остановилась у секретного моста — перехода, перебралась по нему на другую сторону и ринулась в темноту, откуда только что прозвучал еще один предсмертный крик ее детеныша.

Ошарашенный Кобальт вскочил на ноги и бросился следом. Чудовищный болевой импульс в лодыжке повалил его на землю.

Нужно вставать. Фридом уверен, что напарник сдерживает мамашу, и не ожидает нападения.

Куда запропастилась рация?

Кобальт приподнялся на одну ногу, подставил упор костыля под мышку и поковылял к зданию.

Стояла гнетущая тишина. Твари нигде не видно, Фридом не откликается на зов. Где подкрепление?