Максим Исаенко - Война, выживание и власть

Простые жители города жили по инерции, также как при Цареве. По окончании работ Совет от себя поблагодарил жителей. Со следующего дня должна начаться постройка домов. По описанию Михаила Орлова Кун Перов сделал модель будущей крепости из глины. Её официально всем и показали.

Гарнизон расположился у дома коменданта. Солдаты не занятые караулом отдыхали прямо у его стен. Майор с лейтенантом и двумя сержантами заночевали прямо в приемной. Но спать им не дали. Еще с улицы он услышал недовольный голос Перова. Похоже, со своими дурацкими жалобами он будет сейчас ему мозг выносить.

— Майор! — Перов с порога окликнул его. На лице как всегда эта идиотская улыбка. Как же Перов его бесил! Да еще эти его наклонности. Всё поселение давно уже знало, что он живет с Артуром Наумовым.

— Мне срочно нужно с вами поговорить.

— Что такое? — раздраженно спросил он.

— Ну, наедине, — Кун несколько манерно посмотрел на военных вокруг.

— Хорошо, — еще более раздраженно ответил майор и пошел в среднюю комнату, Кун направился за ним.

— Ну что случилось? — спросил майор, оборачиваясь на Куна, и замер.

Перед ним стоял другой человек. Улыбка с лица пропала, взгляд серьезный, осанка. В руках он держал глиняную пластинку с нарисованным пикирующим соколом, точно таким же, каким его рисовал Олег.

— У вас проблемы, майор, — тихо сказал Кун.

Майор ничего не ответил. Царев предупреждал, что человек предъявивший сокола, может быть кем угодно. Но чтобы это был Кун Перов!

— Сегодня ночью будет попытка захвата власти. Члены Совета и вы в опасности. Вас всех хотят убить. Совет я беру на себя. В вашем гарнизоне есть предатель. Вы всё поняли?

— Да, — растерянно ответил майор.

— Вот и хорошо, — сказал Кун и повернулся к двери. Едва он переступил порог, как снова вернулась его прежняя походка и он громко сказал, обернувшись:

— Обязательно разберитесь с этим, майор. Я не намерено больше терпеть этого вашего Егора.

Лейтенант и сержант уже уснули. Майор со вторым сержантом сели за стол, поглядывая в окна — на улице становилось всё тише. Голоса слышны всё реже, дневные птицы замолкали, а ночные еще спали — крепость погружалась в сон.

Веревкин поглядывал на сержанта, тот заметно нервничал. Это был тот самый, который сообщил о гибели коменданта. Что-то не давало покоя Игорю, он ему не верил. Скорее бы Тот хоть что-то сообщил. Было б лучше, если бы он сам осмотрел место гибели Царёва. Эх, сдать бы этого сержантика в отдел собственной безопасности, да где ж его взять. Игорь всю службу терпеть не мог эсбэшников, а теперь не отказался бы пообщаться хотя бы с одним. Ну не имел он опыта допроса.

За окном прокричала ночная птица. Что-то рановато — майор поднялся и подошел к окну. В нескольких шагах от него блокпост. Двое бойцов настороженно смотрели по сторонам, вглядываясь в темноту. Внезапно резкая боль ударила в левый бок. Стало жарко, он начал падать. Из-под бронежилета потекла кровь.

Упав на пол, Веревкин увидел, что сержант улыбается, глядя на него. Предатель достал второй нож и повернулся к спящим лейтенанту и сержанту. За окном послышались крики — Игорь потерял сознание.

На улице пятеро бойцов упали, пронзенные стрелами, остальные успели среагировать и бросились к ближайшим блокпостам. Укрывшись за набитыми песком ящиками, гарнизон открыл ответный огонь. Нападающие окружили дом коменданта, оба блокпоста за тюрьмой быстро пали, теперь вся оборона захваченного груза держалась на оставшихся двух. Гарнизон усиленно засыпали стрелами. Тяжелую броню, использованную при захвате оружия, перед нападением одели только трое бойцов в карауле. Непростительная ошибка. Двоих из них застрелили еще при первой атаке выстрелом в открытое забрало шлема. Последний умер за частоколом от предательского удара ножом по шее.

Сержант склонился над своим спящим коллегой. На секунду он замешкался, решаясь. У него не было за плечами столько трупов, чтобы спокойно убивать беззащитного. Решившись, предатель поднес нож к горлу солдата. Вдруг за спиной раздался свист — сержант оглянулся. В дверях средней комнаты стоял человек в плаще с капюшоном. В горло изменника вонзился нож. Самодельное лезвие пробило гортань и уперлось в позвонки. Фонтан крови из артерии ударил в одну сторону, труп упал в другую.

Лисицын подскочил к майору.

— Живой? — он затормошил его за плечо.

— Ты, — произнес Веревкин еле слышно, приходя в себя, — Это всё ты.

— Не торопитесь с выводами, майор, — ответил ему Валерий, — Их еще много.