Сергей Чехин - И пришла Игра

— Там, — только и смог выдавить Толик, ткнув пальцем на окно. — Они там...

— Кто — они? — раздраженно проворчал лидер.

— Увидите, — Хантер утер пот с бледного, как хламида, лба.

— А сказать сложно? — окрысилась орчиха.

— Пофиг, — стрелок натянул тетиву. — Заходим.

Ответ обнаружился практически сразу, стоило лишь войти в гостиную. В углу стоял платяной шкаф, а в нем лежали два тела в странных позах, отчего казалось, что старик пытается выйти, а старуха тянет его за плечи. Скорее всего, дедушка как мог держал дверцу изнутри, а бабушка прижималась к единственному защитнику, да так и умерли то ли от голода, то ли от страха. И когда Хантер потянул за ручку, окоченевший труп подался вперед и выскочил лекарю прямо в лицо.

С одной стороны, такой жести и врагу не пожелаешь. С другой, нечего трогать чужое — будет теперь наука. А самое обидное — в трех шагах от убежища виднелся укрепленный люк в подвал, где на полках сплошными рядами стояли соленья, компоты и домашняя тушенка. Всего три шага отделяли бедолаг от спасения, но они либо замешкались и не сообразили, как лучше всего поступить, либо им попросту не оставили выбора.

— Вашу ж мать... — Смузи опустил оружие. — Зато теперь похаваем от пуза.

— Лично я наелась, — Малири кашлянула в кулак и утерла дрожащие губы. — Идем отсюда.

— А с ними что? — Саяна неотрывно глядела на мертвецов и легонько покачивалась из стороны в сторону. — Так и оставим?

— А какие варианты?! — окрик вожака увел воительницу от грани обморока. — Тут в каждой халупе такие сюрпризы. Предлагаешь всю деревню похоронить?

Девушка шмыгнула и отвернулась, а я никак не мог отвести глаз. Тлен еще не тронул плоть, не исказил лица, и в разгладившихся морщинах легко угадывался возраст. Хозяева едва разменяли седьмой десяток и выглядели крепким и здоровыми. Сибирская природа, суровые морозы и труд на открытом воздухе закалили тело и дух. Это вам не городские пенсионеры, сутками сидящие перед телевизорами и пьющие валидол после каждого выпуска новостей. Эти люди спокойно прожили бы еще лет десять, а то и больше, но Катаклизм поставил крест на их судьбах. Как и на десятках тысяч погибших по всей России, а может и за ее пределами.

Не знаю, как и почему пришла игра, но у виновницы всех смертей и злодеяний есть имя — Цеметра. И я приложу все усилия, чтобы уничтожить эту тварь до того, как вернусь домой и найду в шкафу своих родителей. Не удивлюсь, если поборники специально не убирают тела, чтобы новички во всей красе увидели, что на самом деле представляет собой полуголая красотка с пафосными речами о добре и зле. Во снах эта мразь одна, а в реале — совсем другая. И чтобы не пыталась показать и доказать, никакие зверства «Последнего Рубежа» не сравнятся с ее проделками. И об этом должен помнить каждый, кто с охотой внемлет гнили из змеиной пасти.

— Захар! — позвала эльфийка. — Идешь?

До хруста сжал кулаки, стиснул зубы и быстрым шагом покинул дом. Это надо остановить. Любой ценой. Но если бы знал, с чем вскоре предстоит столкнуться, от боевого запала не осталось бы ни следа.

***

В поисках цели вышли на центральную улицу, вполне разумно рассудив, что посреди деревни уж точно наткнемся на что-нибудь полезное. Где ж этому полезному еще быть, как не в самом сердце локации, однако сколько ни шлепали по асфальту, находили только лужи, грязь и мрак. Но ничего, похожего на разруху и разбой — вполне себе мирное заброшенное поселение, деревня-призрак без каких-либо намеков на вторжение монстров. Но что тогда загнало стариков в шкаф и принудило сидеть там до голодной смерти?

— Где эта гребаная капсула? — Смузи снял шляпу — с полей текло так, что мутные водопады застилали взор.

— Черт знает, — Саяна повертела головой. — Обычно рядом трутся мобы, но в деревне вообще никого нет.

— Что странно, — с опаской произнесла Малири, не сводя взгляда с окутанных мраком домов. — Прихвостни Цеметры обожают падаль. Для них тут шведский стол накрыли, а они спят.

В сердце словно кольнули маленькой ледяной иглой. Я сбился с шага и замер прямо посреди улицы. Внезапная догадка нагнала такого страха, что лапы одеревенели, дыхание перехватило, глаза защипало, а халат раздулся от вставшей дыбом шерсти. Нестепримо захотелось рвануть к ближайшей постройке, закрыть все окна, двери и не высовываться наружу до самого утра. А лучше — до полудня.

— Ты чего? — спутники сразу заметили мой ступор, несмотря на шелест капель в кустах и дребезжание по крышам. Просто мой посох — единственный источник света в подступившей ночи, и стоило оказаться вне тусклого огня, как нервозность накатила и на товарищей.