Макс Брукс - Мировая война Z

Тут Мухерджи замолк на полуслове, глядя поверх моей головы. Я обернулся и вдруг обнаружил прямо перед своим носом генерала Радж-Сингха! Не знаю, откуда он появился, зачем… до сих пор мне никто не верит — не в то, что там был он, а в то, что там был я! Да, я стоял в паре сантиметров от него, от Делийского Тигра! Говорят, тот, кого уважаешь, кажется выше, чем он есть на самом деле. Генерала я увидел настоящим гигантом. Даже в порванном мундире, в окровавленном тюрбане, с повязкой на правом глазу и пластырем на носу (один из его людей ударил генерала в лицо, чтобы затолкнуть в последний вертолет). Генерал Радж-Сингх…

(Хан глубоко вздыхает, распираемый гордостью).

«Господа», — начал он…

Да, генерал назвал нас «господами» и объяснил, очень осторожно, что дорогу надо разрушить немедленно. У воздушных сил были свои приказы по поводу горных перевалов. На данный момент истребитель-бомбардировщик уже кружит над нами. Если мы не сумеем выполнить свою миссию, пилот «Ягуара» обрушит на нас «Гнев Шивы».

«Знаете, что это?» — спросил Радж-Сингх. Наверное, решил, что я слишком молод, или как-то догадался, что я мусульманин, но даже если бы я ничего не знал об индийском боге разрушения, любой военный слышал о «секретном» кодовом названии термоядерного оружия.

— Разве оно не уничтожило бы проход?

— Уничтожило бы, и половину горы в придачу! Вместо Узкой щели, сдавленной утесами, появилась бы громадная пологая насыпь. Суть была в том, чтобы создать непреодолимый барьер для мертвяков, а какой-то придурочный воздушный генерал с атомными амбициями собирался организовать для них чудесный проход прямо в зону безопасности!

Мухерджи сглотнул, не зная, что делать, пока Тигр не протянул руку к детонатору. Настоящий герой, он был готов принять на себя бремя массового убийства. Сержант отдал детонатор едва не со слезами на глазах. Генерал Радж-Сингх поблагодарил его, поблагодарил нас обоих, прошептал молитву и нажал на кнопку. Ничего не случилось. Он попробовал снова. Опять ничего. Генерал проверил батарейки, провода, нажал в третий раз. Тишина. Проблема была не в детонаторе. Что-то случилось с зарядом, погребенном в полукилометре вниз по дороге, прямо в гуще беженцев.

Это конец, подумал я, мы все умрем. Я мог думать толь ко о том, как оттуда выбраться, убежать куда-нибудь подальше от атомного взрыва. Мне до сих пор стыдно за тогдашние мысли, за то, что я заботился только о себе.

Благослови Господь генерала Радж-Сингха. Он сделал… именно то, чего ждешь от живой легенды. Он велел нам убираться, беречь себя и идти в Шимлу, потом развернулся и побежал в толпу. Мы с Мухерджи переглянулись и почти без колебаний кинулись за ним.

Теперь мы тоже хотели быть героями, хотели защищать нашего генерала, прикрывать его от толпы. Смешно. Мы даже ни разу не увидели Радж-Сингха, когда людская масса поглотила нас словно беснующаяся река. Меня пихали и тянули в разные стороны, кто-то заехал в глаз. Я кричал, что мне надо пройти, что здесь военная необходимость… Никто не слушал. Я выстрелил пару раз в воздух. Никто не заметил. Мелькнула мысль: а не выстрелить ли в толпу? Мною овладело отчаяние. Потом я увидел, как Мухерджи упал в пропасть с каким-то человеком, пытавшимся отобрать у него винтовку. Я искал глазами генерала Радж-Сингха, но мог не найти его в толпе. Я выкрикивал имя генерала, пытался разглядеть Тигра поверх голов. Взобрался на микроавтобус, чтобы осмотреться. Поднялся ветер, который принес вонь и стоны, гуляющие по долине. В полукилометре от меня толпа бросилась бежать. Я напряг зрение… прищурился. Шли мертвяки. Медленно и настойчиво, не менее плотной стеной, чем беженцы, которых они пожирали.

Микроавтобус закачался, и я упал. Вначале меня несло волной человеческих тел, потом я вдруг оказался под ними. среди ботинок и голых ног. Хрустнули ребра, я закашлялся и почувствовал во рту вкус крови, потом закатился под микроавтобус. Все тело болело, кожу жгло. Я не мог говорить и почти ничего не видел. Послышался стон приближающихся мертвяков. Я прикинул, что они не дальше чем в паре сотен метров и поклялся, что не умру как остальные. Все эти жертвы, разорванные на части, та корова, которую я видел, брыкающаяся и истекающая кровью на берегу реки Сатладж в Рупнагаре. Я потянулся было за оружием, но рука не действовала. Я ругался и плакал, думал, что в такой момент обращусь к Аллаху, но был так зол и напуган, что стал просто биться головой о днище автобуса. Хотел раскроить себе череп. Внезапно раздался оглушительный рев, и земля подо мной зашевелилась. Потом — волна диких криков и стонов, и еще целое море горячей пыли. Я ткнулся лицом в горячий прах и вырубился.