Макс Брукс - Мировая война Z

Книга войны, которая писалась с тех пор, как одна обезьяна засветила в глаз другой, в данной ситуации совершенно бесполезна. Нам приходилось писать новую. С нуля.

Все армии, будто элитные войска или оборванные партизаны, скованы тремя главными ограничениями: их надо взращивать, кормить и вести. Взращивать: вам нужны живые люди, иначе у вас нет армии; кормить: когда армия появится, надо ее снабжать продовольствием; вести: как бы ни были децентрализованы вооруженные силы, среди них должен быть кто-то главный, который скажет: «За мной». Взращивать, кормить и вести. Ни одно из ограничений не работало для живых мертвецов.

Вы когда-нибудь читали «На западном фронте без перемен»? Ремарк отчетливо рисует картину Германии, которая «пустеет», то есть к концу войны у них просто закончились солдаты. Можно увеличить численность армии, набрав стариков и мальчишек, но когда-нибудь вы все равно достигнете потолка… если только каждый раз, когда вы убиваете врага, он не будет оживать, переходя на вашу сторону. Вот как действуют зомби — пополняют свои ряды, кося наши! И это работает только в их пользу. Зарази человека — он станет зомби. Убей зомби, он превратится в труп. Мы можем только слабеть, а они — набирать силу.

Все человеческие армии нуждаются в обеспечении, а эта — нет. Ни еды, ни боеприпасов, ни топлива, ни даже воды и воздуха, чтобы дышать! Им нельзя отрезать линии снабжения, у них нет складов, которые мы могли бы уничтожить. Их невозможно окружить и уморить голодом или бросить «засыхать на корню». Заприте сотню мертвяков в одной комнате и через три года они выйдут оттуда как ни в чем не бывало.

Забавно, что убить зомби можно, только разрушив его мозг, потому что, как у группы, у них нет «коллективного мозга». Нет руководителя, нет субординации, нет общения или сотрудничества в каком-либо виде. У них нет президента, на которого имеет смысл устроить покушение, нет штаб-квартиры, которую можно разбомбить одним ударом. Каждый зомби — самодостаточная, автономная единица, и это последнее преимущество определяет суть всего конфликта.

Вы слышали выражение «всеобщая война». Оно довольно часто встречалось в истории человечества. Чуть ли не в каждом поколении найдется болтун, который будет разглагольствовать по поводу того, как его народ объявил «всеобщую войну» врагам, подразумевая, что каждый мужчина, каждая женщина и ребенок его страны посвятили каждую секунду своей жизни движению к победе. Это чушь вдвойне. Во-первых, ни одно государство никогда на сто процентов не отдавалось войне, это физически невозможно. Много людей могут долго усердно работать, но все ли и всегда? А как же симулянты или честные пацифисты? Больные, раненые, глубокие старики и совсем маленькие дети? Когда вы спите, едите, принимаете душ или ходите в туалет, вы что, испражняетесь ради победы в войне? Это первая причина, почему для людей всеобщая война нереальна. Вторая — у всех наций есть свой предел. В группе могут быть отдельные личности, которые охотно пожертвуют собственной жизнью, их может быть даже довольно много по сравнению с численностью населения, но эта нация, как единое целое, когда-нибудь достигнет своего эмоционального и физиологического потолка. Японцы достигли своего после двух американских ядерных бомб. Вьетнамцы достигли бы, сбрось мы еще парочку, [74] Предполагается, что некоторые высшие командные чины американских вооруженных сил открыто поддерживали использование термоядерного оружия во вьетнамском конфликте. но, слава Иисусу, у нас вовремя сломалась воля. Такова природа человеческой войны. Две стороны пытаются довести друг друга до предела выносливости, и сколько бы нам ни нравилось рассуждать о всеобщей войне, этот предел есть всегда… если только ты не живой мертвец.

Первый раз в истории мы столкнулись с врагом, который активно ведет всеобщую войну. У них нет предела выносливости. Они никогда не пойдут на переговоры, никогда не сдадутся. Зомби будут драться до конца, потому что в отличие от нас каждый из них каждую секунду каждого дня пожирает жизнь на Земле. Вот какой противник поджидал за Скалистыми горами. Вот какую войну нам предстояло вести.

Я только что пообедал у четы Вайнио. Эллисон, жена Тода, находится наверху. Она помогает Эдисону, своему сыну, делать уроки. Мы с Тодом внизу, на кухне, моем посуду.

— Это как своевременное отступление, я про новую армию. Она отличалась от той, с которой я сражался (и едва не погиб) в Йонкерсе, как небо от земли. Уже никакой техники — ни танков, ни артиллерии, ни гусениц, [75] Гусеницы — военное прозвище транспортных средств на гусеничном ходу. ни даже «Брэдли». Последние все еще числились в резерве, их модифицировали, чтобы когда-нибудь начать отвоевывать города. Все, на чем можно ездить, «хаммеры» и несколько Эм-три-Семь БМБО, [76] Эм-три-Семь — «Кадиллак Гейдж М1117», бронированная машина боевого охранения. использовались для перевозки боеприпасов и другого снаряжения. Мы топали пешком всю дорогу, маршировали колоннами, как во времена Гражданской войны. Многие называли это противостоянием «синих» и «серых», в основном из-за цвета кожи зомби и наших новых АБФ. О камуфляже больше никто не заботился. Какой от него прок? А темно-синяя краска, наверное, самая дешевая из тех, что удалось раздобыть. АБФ больше походит на комбинезон полицейского спецназа. Легкий, удобный и с включениями кевлара… да, думаю, это был кевлар [77] Химический состав армейской боевой формы (АБФ) классифицируют до сих пор. … защита от укусов. Еще были перчатки и капюшон. Позже, при рукопашных боях в городах, они многим спасли жизнь.