Pferd im Mantel - Колокола обречённых. Ч.1 - Очищение молитвой

— Ккогда я а вернулся в свой вагон, ттам все уже на ушах стояли. Д-двери а пооткрывали, многие а пассажиры в сторону Лихославля пошли, по шпалам пешком. Там до… до него вёрст пять мы не… не дошли. Многие ры-рыдали, на стены а бросались. Навстречу нам а «Скальпель» прошёл, и за ним — а второй.

— А не брешишь, земеля? — прервал его тут возвратившийся пару минут назад Иван. — Какой, на, «Скальпель»? Их же по договору с пиндосами порубали на металлолом в конце девяностых!

— М-много ты знаешь. — гневно зыркнул на него Михаил. — Я служил на «Скальпе», как их только на вооружение а приняли. Спарка дизельэлектроходов, семь вагонов как с а иголочки, чистеньких. Т-ты подвижной состав п-помнишь какой был? Грязный, а ржавый. Я по а звуку «Скальп» с закрытыми глазами, ночью, узнаю.

— Интересный расклад. — выпустил дым Политыч.

— Да более чем. Продолжай. — кивнул Срамнов.

— Ннн… ну вот. Один а по нашей паре прошёл, т. то есть — по встречной. — стараясь бороться с заиканием, продолжил Михаил. — А второй — а по своей. И я ещё тогда а отметил — на боевую позицию, а парой пошли. А ребята, армейские мои, говорили: не все их а уничтожили, модифицировали несколько. По этой же схеме потом а контейнерные пусковые установки раз… разрабатывались. Те, что потом а на сухогрузы китайские устанавливали… Они-то и отправили а Америку в… в Небесную Канцелярию, а не РВСН. Большую часть шахт ведь американцы крылатыми ракетами а накрыли. Бог знает сколько таких а контейнеров в их территориальных водах плавало — но немало, это точно. Люди, помню, тогда как только Кутина а не ругали: что всё а разворовано, что армию а развалили… А они вот, оказывается, какой с…сюрприз американцам п. приготовили. И правильно: о таких вещах а на заборе не пишут.

Михаил, очевидно успокоившись, перестал дёргаться. С немым вопросом кивнул Срамнову на пачку сигарет — мол, можно? Фёдор также без слов, отмахнулся — да кури, кому жалко?

— Ну а дальше-то как было? — спросил отец Феофан.

— Дда, а вот дальше… Я г. говорю — многие сразу в Лихославль пошли тогда. В поезде а мало кто остался. Да и бригада наша а поездная разбегаться начала — кто куда. Мне-то что? — я одинокий, мне а некуда. И в соседнем вагоне а Валентина, проводница. Вот мы с ней… А ближе к вечеру мимо нас состав с цистернами прошёл, а на тормозах уже, тихо-тихо — и за нами уже встал. Я ещё заметил, что а лобовые на электровозе выбиты все и вроде нет а машинистов никого… Чаю ещё можно?

Фёдор налил ему остывшего уже чаю и протянул жестяную кружку.

— А к вечеру те, что а у. ушли — возвращаться стали! — в глазах рассказчика загорелись страшные огоньки. — Только а другие уже — мёртвые!!! С. сначала никто ничего не понял — а потом из первого вагона по внутренней связи прводница — как закричит: мертвецы! Мертвецы! Я-то а не знал её — а Валентина водилась а с ней. Мы сначала а не поверили — а потом через наш вагон мужик бежит, окровавленный, и тоже: мертвецы, мол, встали! Мы с Валентиной двери все и позакрывали. С нами в в. вагоне ещё восемь пассажиров осталось и мы всё, что происходило вокруг поезда а видели и слышали. Затаились мы, окна все задёрнули, а свет выключили весь. Темнело уже. Снаружи а крики, вопли, стоны… Так и сидели а трое суток — затаившись. Потом эти, а мертвецы, сожрав трупы а снаружи и в поезде, потихоньку расходиться а начали. На третий день а из соседнего вагона стучат — там тоже люди прятались. Еда, вода — а всё закончилось. Всё сожрали, а кроме гвоздей. Пошли с пожарными а топорами по поезду, много мертвецов ещё оставалось. Иных укусили, а подрали, да они вырвались — и в купе, а там обратились уже. А как а выйти — не соображают. Каждое купе проверяли, и туалеты тоже — рубили их… В конце концов со всего состава нас а шестьдесят семь человек живых набралось. Трое в город а п… пошли — не вернулись… Больше мы в город не ходили — а двое лётчиков на нас вышли. У одного рука сломана была, еле дошёл. Мы тогда ещё не знали, что со здоровьем всё изменилось. Только лётчик тот, Сергей, а со сломанной рукой который, через неделю как огурчик уже был. Они и рассказали нам, что вокруг творится — про Лихославль, а про Тверь, про М..Москву. Что кругом мертвецы и лучше пока сидеть тихо — может, пронесёт. Прошерстили вещи по всему составу — две двустволки нашли, только патронов а мало совсем. Тогда Богдан, капитан, второй лётчик, и рассказал нам про эти склады в лесу, лётные. От поезда до них лесом километров восемнадцать. Нас мужиков в поезде двадцать три человека, если и Славика считать — Царство ему Небесное. Разделились на две группы поровну — двенадцать а остались в поезде, а одиннадцать а пошли на склады. Я остался тогда, а в тот раз. Вернулись они а на с. следующий день, на грузовике. Всего привезли: одежду, оружие, консервы. Решили в поезде остаться, а на склады по необходимости ездить. Переждать чтобы, а ну как всё а успокоится. Так прошла вся осень, и зима. А мертвецов сначало очень много было, а появились и призраки. Ну, мы а быстро к ним привыкли, ну а по-началу сильно пугали, особенно — а детей. Поняли, что вреда от них а нет. На зиму сильно затарились со складов — предполагали, что не проедешь. Прожили зиму… Книг много было, ходили в лес а на охоту — только много плохого зверья завелось уже…