Александр Якименко - В Зоне и её окрестностях

14.03.11

Фрак и Торпеда возвращались из глубокого рейда. В этот раз Зона была не очень благосклонна к двум сталкерам. Они растратили все свои боеприпасы. Остались только охотничьи патроны к обрезам, которые напарники «позаимствовали» у каких-то слабоэкипированных отморозков, пытавшихся задержать их на Свалке. Прочные комбинезоны «Заря» были пробиты каждый в нескольких местах. Пули, когти хищников и химические аномалии почти превратили защитную одежду в лохмотья. К счастью эти воздействия проходили вскользь, оставляя на теле лишь лёгкие ссадины. Прорехи были замотаны изолентой, но её синий цвет почти не просматривался под слоем грязи. Накануне произошёл выброс, который напарники пересидели в заброшенном погребе, по грудь в холодной жидкой грязи. Аптечки, противорадиационные препараты и индпакеты закончились позавчера, последней едой напарников была банка тушёнки, найденная в рюкзаке одного из бандитов и разделённая на двоих. Последнюю питьевую воду они допили утром. Усталые, голодные, заросшие и покрытые грязью, напарники пошатываясь брели на юго-запад, к Деревне Новичков. Лишь короткие фразы, которыми они время от времени обменивались, доказывали, что это не парочка зомби, непонятно как оказавшаяся на Кордоне. В бункере у Сидоровича Фрак и Торпеда арендовали небольшой запирающийся ящик. Там у них были, хоть и скудные, но всё же припасы. К тому же Сидоровичу можно было продать трофейное оружие — автомат МП-5 и три пистолета ПМ. Всё это добро тащил в рюкзаке Фрак. Торпеда шёл почти налегке, рюкзак с него сорвал кровосос на Милитари. Кровососа пристрелили, но тут насели остальные мутанты, и пришлось отступить, оставив рюкзак валяться в луже. Поэтому сейчас Торпеда нёс только своё оружие, с ним он не расставался никогда — карабин «Сайга-9», патроны к которому остались всё в том же рюкзаке.

Торпеде, в обычном его состоянии, когда он не был так измождён, на вид было около тридцати, Фрак был лет на пять моложе. Оба сталкера были невысокими, широкоплечими и черноволосыми. Узкие лица тоже имели определённое сходство, так что напарники могли сойти за братьев, хотя и родились в разных странах. Фрак был украинец, полтавчанин, а Торпеда — россиянин, откуда-то из Сибири. Напарниками они стали около года назад. Тогда же они переквалифицировались из «выходных» сталкеров, то есть живущих за Периметром, а в Зону наведывающихся изредка, в «прописанных», живущих в Зоне постоянно. За это время Фрак и Торпеда научились понимать друг друга с полуслова. Мнение, высказанное одним, часто соответствовало мнению другого, так как думали они одинаково.

Напарники поднялись на пригорок и остановились. Их насторожила тишина в кучке полуразрушенных домов, среди сталкеров именуемых Деревней Новичков. Новички никогда не утруждали себя соблюдением тишины. Обычно отсюда всегда было слышно обрывки разговоров, звон гитары, выстрелы, когда кому-то из новичков приходило в голову поупражняться в стрельбе. Сейчас было тихо. Не было видно и дыма костров, которые почти постоянно горели в лагере. Сталкеры переглянулись, обменявшись многозначительными взглядами. Они поудобней перехватили обрезы и двинулись к деревне. От двух полумёртвых зомби не осталось и следа. Зона хорошо учит умению мобилизовать последние силы организма. Напарники двигались бесшумной упругой походкой, пригнувшись, подбирались к крайней полуразрушенной хате. Обогнув её угол, они синхронно приняли лежачее положение и поползли по-пластунски среди зарослей кустарника, в которые превратились заброшенные дворы. Они пересекли ползком весь лагерь. Наконец, Фрак поднялся на ноги. Торпеда последовал его примеру. Засады в Деревне Новичков не было. Здесь вообще никого не было. Не было и свежих следов боя или панического бегства. Похоже, отсюда просто ушли. Большой котёл, в котором иногда варили еду на костре, был аккуратно укутан брезентом и накрыт куском шифера. Сталкеры обменялись недоумевающими взглядами.

— Может сюда пришёл Чёрный Сталкер и увёл всех к Монолиту, поголовно исполнять желания? — спокойно предположил Торпеда.

— Ага, или все стали прихожанами «Посольства Божьего» и повезли в Киев, Аделадже, пожертвования артефактами.

Вездесущее вороньё как раз сейчас притихло. Других птиц в Зоне, даже здесь, на Кордоне, не водится. И «поющих» насекомых вроде кузнечиков тоже никто никогда не слышал. Тишину нарушало лишь шуршание жухлой листвы под лёгким ветерком, да отдалённый вой мутантов. В Зоне часто бывает так безжизненно-тихо, но именно тут, в лагере, который оба привыкли всегда видеть относительно многолюдным, эта тишина угнетала.