Александр Юрин: "Подгорная"

Затем началась чертовщина.

Ребята двигались, как и сейчас, по дну оврага. А краем берега, параллельным им курсом, двигался кто-то ещё. Причём делал это так, чтобы, по возможности, не выдать своего присутствия. Шагал синхронно с ребятами, замирая всякий раз, как замирают они, в попытке определить, откуда доносится хруст снега.

Сказать, что было страшно — это ничего не сказать. Бориска и вовсе попрощался с жизнью. Особенно в тот момент, когда провалился в непонятно откуда взявшуюся на пути яму.

Юрка, не задумываясь, сиганул следом. Отыскал в темноте друга, успокоил. Когда Бориска совладал с болью в ушибленном колене, стали думать, как выбраться из подлой ловушки.

Юрка задрал голову вверх, а там мерцал тусклый свет, излучаемый неведомо чем. И на его фоне раскачивается фигура человека, только неимоверно высокая и сутулая, с длинными, как плети руками. Тут уже обмер и сам Юрка. Стало понятно, что через этот проход им не выбраться. Точнее попытаться-то можно, но только вот на встречу чему они вскарабкаются, неизвестно.

Тогда ребята принялись озираться по сторонам, в поисках других ходов. Поначалу ничего не было видно, однако когда глаза привыкли к абсолютной темноте, сделалось понятно, что не такая уж эта темнота и абсолютная. От выступивших из мрака стен исходило еле заметное голубоватое свечение — словно от медуз за стеклом аквариума.

Юрка потрогал мерцающую поверхность. Та оказалась неимоверно гладкой и тёплой.

Они провалились вовсе не в яму, как показалось вначале, а в большую подземную пещеру со сводчатым потолком и бетонным основанием. В воздухе витал неприятный запах меди. На полу под отверстием, через которое свалились ребята, лежала круглая решётка с герметичной крышкой, как на подводной лодке или в космическом корабле.

Бориска хотел было что-то спросить, но Юрка, тычком, вовремя предостерёг друга от столь необдуманного поступка.

Ребята, молча, пошли вдоль одной из стен. Потом свернули в подвернувшийся на пути коридор. Тот полого уходил вниз. Стены продолжали излучать свет, а потолок заметно снизился. Коридор привёл в огромную сфероидальную залу, в центре которой возвышалось нечто, похожее на алтарь или трибуну. Ребята подошли ближе. Странный предмет оказался креслом, только значительно больше и шире обычного. К массивным подлокотникам были приделаны металлические скобы. Точно такие же, но большего диаметра, находились и на ножках. Из-за спинки выглядывал металлический колпак, отдалённо напоминающий дуршлаг.

Походило на электрический стул.

Бориска, естественно, так и сказал… Хотя Юрку, в большей степени, интересовало нечто другое: кого сажали в это кресло и за что?

Чуть в стороне стоял столик, обычный, под человеческий рост, без стула. На нём лежали запылённые таблички с непонятной геральдикой. Юрка взял одну. Подивился тому, насколько невесомым оказалась пластина — на вид, должна быть тяжелее. Переплетающиеся символы ничего не значили… по крайней мере, для ребят. Но Бориска нашёл такие таблички, на которых вместо письменного текста располагались чёткие рисунки и чертежи. На одной, график каких-то зависимостей… Причём не в трёх координатах, как приятно в школе, а в пяти! На другой — человек с разведёнными в разные стороны руками и ногами, распятый внутри зубчатого колеса. Лицо человека скрывала маска боли. По обе стороны от него, две двери: одна приоткрыта, а другая закрыта на навесной замок. В верхней части таблички изображена стайка курсоров — они словно вьются над человеком. Внизу — многочисленные ямы, из которых тянуться острые, словно лезвия стебли, силясь ухватить человека за ногу…

Ещё одну табличку Юрка нашёл сам. Она валялась на полу, словно кем-то оброненная… На ней — чёрный человек с крыльями за спиной. Сидит в том самом кресле, смотрит вертикальными зрачками горгоны и улыбается. Чуть ниже, странная надпись: «Not liberate inferis». Под ней, странные символы, выстроенные в определенную последовательность. Что-то вроде функции или координат, по которым можно было бы ориентироваться в пространстве. Текст венчали три цифры: 666 и странная команда «Natant».

Юрка не на шутку испугался и в этот самый момент, в центре сферического зала буквально из ничего возникло чёрное семя. Еле различимая точка, на фоне мерцающих лазурью стен, повисла в пространстве, ни на что не опираясь, и принялась буквально на глазах увеличиваться в размерах, приобретая форму сферы, повторяющей очертания залы. Её внутреннее пространство порозовело. Буквально тут же тряхнуло, будто от взрыва. С потолка посыпалась крошка.