Дылда Доминга - Erratum-2

— Какова моя роль? — без обиняков спросила она Леонию.

— О, вы так прямолинейны на седьмых, — улыбнулась девушка. — Создавать благость вокруг прибывших душ.

— Благость? — Лили встала на дорожке, как вкопанная. — Но ведь они и так все счастливы, — обвела она рукой шествующие группки людей.

— Вновь прибывших какое-то время еще отягощают воспоминания и отголоски прошлого, — пояснила Леония.

Но Лили ее уже не слушала. Где-то там, в одном из ее любимых мест, на земле, в переходе стоит высохшая старушка с протянутой рукой, и в один из дней, если всевышний не будет к ней милостив, и ей не подадут достаточно, ей не хватит на пропитание и на лекарства. Мать, едущая в метро с похорон своего ребенка, девушка с разбитым сердцем, прижимающая пылающий лоб к холодному окну автобуса, десятки детских глаз, мечтающих о том, чтобы вон та тетя оказалась их мамой, мужчина в расцвете лет, не вставший после операции и осознающий, что всю оставшуюся жизнь вынужден будет провести сидя… Вот кому нужна была благость, свет, утешение. А не блуждающим среди клумб радостным существам. Лили хотелось кричать: громко, безудержно, яростно. Кричать, пока они не выкинут ее за свои прекрасные стены. Прекрасные? Такие ли уж прекрасные? Лили тяжело посмотрела на Леонию.

— Познакомь меня с апостолами. — Ее слова прозвучали скорее как приказ, чем как просьба.

Леония окинула ее взглядом и поняла, что Лили не отступит.

— Там сейчас один. — Сдавшись, ответила она и кивнула, указывая направо по усыпанной белыми камушками дорожке.

Из зарослей винограда проглядывала белая мраморная резьба. Кое-где из стен выступали колонны, полуутопленные в сами стены, и через большие промежутки располагались башни. Самым темным оттенком всего представшего глазам Лили великолепия был оттенок слоновой кости. Врата подымались вверх, теряясь в голубизне неба, их массивные створки были плотно закрыты, и лишь внизу у самого основания, виднелась крохотная дверка.

Леония улыбнулась, наблюдая за тем, как Лили заворожено рассматривает их гордость.

— Нравятся? — спросила она, заранее зная ответ.

Все это действительно впечатляло. Загадкой оставалось лишь то, почему вокруг так светло, но нет источника этого света, словно он равномерно льется со всех сторон. Словно все вокруг излучало тонкие частички сияния. И потому ни колонны, ни башни, ни сами врата не отбрасывали ни одной тени, и облепивший стены виноград, освещай его солнце, а в особенности закатные лучи, выглядел бы совсем иначе, рельефней. Лили вспомнила, какие длинные тени вечером отбрасывали деревья на ее любимой земле, как менялись цвета домов в угасающем свете, как небо наполнялось лиловыми, синими и пурпурными оттенками, а затем превращалось в темную ткань. Здесь никогда так не будет. Врата всегда останутся такими, какими она их увидела, и виноград не питала сочная влажная почва сквозь узловатые корни, а только лишь свет.

— Проходи в калитку, — шепнула ей Леония. Глаза девушки горели — она, несомненно, гордилась их миром. Лили охотно скользнула в дверь, слегка пригнув голову.

— Входя в город Божий, кланяйся, — усмехнулся молодой белозубый парень, стоящий по ту сторону калитки, облокотившись на врата. — Выходя — тоже.

У него были красивые голубые глаза и открытое лицо, излучавшее искреннюю радость и чистоту. Лили даже не удержалась и вдохнула полной грудью, словно сам воздух возле него был лучше. Он чем-то напоминал ее светлых братьев с седьмых небес, только в нем было больше человечности.

— Паоло, — окликнула Леония, — это наша новая сестра.

— Лили, — произнесла Лили, не давая Леонии назвать ее другим именем.

— Тебя нет в списке имен, — Паоло отодвинулся от стены, и его брови чуть заметно сошлись к переносице.

— Она — сверху, — пояснила Леония, забавно указывая своим тонким пальчиком вверх.

— О, снова гости из светлейших, — улыбнулся Паоло. — Пришли понаблюдать за нашей работой?

Леония переминалась с ноги на ногу, явно испытывая неловкость.

— Икатан передали к нам на попечение, — наконец, произнесла она.

— Передали нам? Зачем? — Паоло был сплошной непосредственностью. Уж он-то точно не утруждал себя излишними условностями.

— Не оправдала надежд, — прекратила Лили этот цирк.

Паоло посмотрел на нее долгим взглядом.

— Что такое надо было сделать, чтобы не оправдать их надежд?

— Паоло, — попыталась одернуть его Леония, — она не одна из тех, кто стоит в очереди у твоих врат.