— Это самый крутой сон! — Лиз испытывает огромное удовольствие от присутствия Кертиса в своем сне.
Кертис наклоняет голову:
— Во сне?
— Она еще не знает, — шепчет ему Тэнди. — Я сама только что поняла.
— Интересно, — Кертис поворачивается к Лиз. — Как ты думаешь, где мы находимся, Лиззи?
Лиз откашливается. Обычно родители называют ее Лиззи. Внезапно, без всякой видимой причины, она отчаянно скучает по ним.
Кертис смотрит на нее с беспокойством:
— Ты в порядке?
— Нет, я … — Лиз пытается вернуть разговор на проверенную почву. — Когда выходит новый альбом?
Кертис съедает жаренную отбивную. Потом еще одну.
— Никогда, — отвечает он.
— Группа распалась? — Лиз читала о возможном распаде Machine, но слухи никогда не оказывались правдой.
— Есть только один способ сказать.
— Что случилось? — нервничает Лиз.
— Я ушел.
— Но почему? Вы, ребята, были так великолепны. — На день рождения ей подарили билеты на их концерт в Бостоне. — Я не понимаю.
Кертис поднимает левый рукав своей белой пижамы, обнажая предплечье. Глубокие шрамы, пурпурные синяки и затвердевшие раны покрывают его руку от локтя до запястья. На сгибе локтя зиет дыра размером с четверть дюйма. Она абсолютно черная. Рука выглядит мертвой.
— Потому что я был глупцом, Лиззи, — отвечает Кертис.
— Лиз, — осторожно обращается к ней Тэнди.
Лиз тупо пялится на руку Кертиса.
— Лиз, ты в порядке? — спрашивает Тэнди.
— Я… — начинает Лиз. Она ненавидит себя за то, что смотрит на гниющую руку, но не может отвести взгляд.
— Боже, спрячь руку, — просит Тэнди Кертиса. — Ей плохо. Честно говоря, Лиз, я не думаю, что это хуже, чем дыра в голове.
— У тебя дыра в голове? Можно посмотреть? — спрашивает Кертис.
— Конечно. — Польщенная Тэнди тут же забывает о Лиз и приподнимает волосы.
Видеть дыры в голове и руке одновременно — несколько чересчур для Лиз.
Лиз выбегает на главную палубу судна. Люди вокруг гораздо старше нее. Они одеты в различные вариации белых пижам и играют в шаффлборд [3] шаффлборд — игра на размеченном столе или корте с использованием киев и шайб. Шайба должна остановиться в пределах определенных линий, отмеченных на столе или корте
. Лиз перегибается через перила и смотрит на воду. Поверхность воды находится слишком далеко, чтобы она могла увидеть свое отражение, но если наклониться достаточно далеко, то можно увидеть свою тень — расплывчатое, маленькое темное пятно посреди голубой глади воды.
«Я сплю, — думает она. — В любое мгновение прозвенит будильник, и я проснусь».
«Проснись, проснись, проснись!» — приказывает она себе. Лиз щипает себя так сильно, как только может.
— Ой! — вскрикивает она.
Она бьет себя по лицу. Ничего. А потом снова. Безрезультатно. Она изо всех сил зажмуривает глаза, потом быстро моргает, мечтая оказаться в своей постели на Кэрролл-драйв в Мэдфорде, штат Массачусетс.
Лиз начинает паниковать. Слезы собираются в уголках глаз, но она яростно смахивает их рукой.
«Мне пятнадцать лет, я взрослый человек с ученическими правами, только три месяца отделяют меня от настоящего водительского удостоверения. Я слишком взрослая, чтобы видеть кошмары».
Она закрывает глаза и кричит:
— Мама! Мама! Мне снится кошмар!
Лиз ждет, когда придет мама.
В любой момент.
В любой момент ее мама подойдет к кровати со стаканом воды для утешения.
В любой момент.
Лиз открывает один глаз. Она все еще на главной палубе корабля, и окружающие люди смотрят на нее.
— Юная леди, — обращается к ней старик в очках с роговой оправой, похожий на учителя, — вы очень разрушительно себя ведете.
Лиз садится рядом с перилами, пряча лицо в ладонях. Она глубоко вздыхает, приказывая себе успокоиться. Лиз решает, что лучшей стратегией будет попытаться запомнить как можно больше деталей этого странного сна, чтобы утром рассказать о нем маме.
Но как же начался этот сон? Лиз напрягает память. Это так странно — вспоминать сон, который еще не закончился. Да! Она вспомнила.
Ее сон начался дома, на Кэрролл-драйв.
Она ехала на велосипеде в Кэмбриджскую галерею, чтобы встретиться со своей лучшей подругой Зоуи, которой нужно было платье для выпускного бала. Сама Лиз еще не была приглашена. Она вспоминает, как проезжала перекресток перед торговым центром, направляясь к велосипедной стоянке. И вдруг из ниоткуда выскочило такси — прямо перед ней.
Она помнит ощущение полета, который, казалось, длился вечность. Она помнит, что чувствовала себя такой беззаботной, счастливой и в то же время обреченной. Она подумала тогда: «Надо мной не властна гравитация».
Читать дальше