Ольга Моисеева - Аватары Тьмы! [СИ]

Стало так противно, что Вера захлопнула книгу, а потом бросила взгляд на свой светак: он потемнел, налившись тёмно-фиолетовым, почти чёрным, цветом и как-то странно сжался, будто ощетинился. Боится?! Но ведь это всего лишь байки, фантазии автора… И тут вдруг дошло: чёрт, да ведь это она сама испугалась, она, а вовсе не светак! Светак был лишь отражением… чего?.. эмоций?.. Возможно… хотя казалось, что это не полное и какое-то мелкое представление о световом двойнике.

Вера поставила «Дар Орла» обратно на полку и сильно тряхнула головой, словно в мозгу был калейдоскоп, в котором можно составить новый, объяснительный, узор. Но ничего не сложилось, мысли только ещё сильнее перепутались, удивляя вопросом: почему вместо радости, что есть люди, которые на полном серьёзе пишут о чём-то похожем на светаков, Вера, наоборот, испугалась? Будто хотела отгородиться от знаний, предпочитая открывшимся способностям тупо поехавшую крышу…

Ох, ладно! Она просто устала. Вера вздохнула. Всё это слишком неожиданно, поэтому не стоит сразу пороть горячку. Надо отдохнуть и, как говорил дедушка, «переспать с этим вопросом», ибо утро вечера мудренее: бывает проснёшься, а решение — вот оно! — само собой сварилось в котелке за ночь.

Вытащив с полки пониже старую добрую научную фантастику Шекли, Вера завалилась на диван, открыла первый попавшийся рассказ и погрузилась в чтение.

Так в конце концов и уснула, с включённым светом, уронив раскрытую книгу на пол.

Приснилась давно умершая Манька — коричневая лабораторная крыса в белых «носочках», «перчатках» и «галстуке», попавшая к Острожским, ещё когда все в семье были живы и здоровы: и дед с бабушкой, и мама с папой. Манька раньше жила у маминой подруги, но потом в доме появилась кошка, и хозяйке пришлось срочно подыскивать грызуну новый дом. Острожские не были любителями крыс, однако новая питомица оказалась такой умной и ласковой, что быстро завоевала сердца всего семейства. А спустя всего три года Манька умерла, и Вера ужасно горевала, пару дней заливаясь слезами и даже не подозревая, что это — только начало, самая первая потеря из потерь, что придётся ей в скором времени пережить.

Во сне был выходной, воскресенье, и дело происходило не в квартире, а на даче, что, очевидно, было навеяно завтрашней поездкой.

Вера находилась в доме одна, а Манька, по своему обыкновению, бегала, где хотела, пока хозяйка не решила пойти в лес и стала искать питомицу, чтобы запереть в клетке: там были еда и вода, да и вообще мало ли что могло случиться. Оставшись без присмотра, Манька часто пыталась грызть провода или устраивать беспредел, пробравшись в корзину с картошкой или пакет с хлебом.

«Маня, Маня, Маня!» — вызывала любимицу Вера, бродя по комнатам с кусочком обожаемого крыской творога, но та всё не появлялась.

«Да куда ты делась, в самом-то деле?!» — вопросила хозяйка, растерянно остановившись посреди гостиной после третьего обхода дома.

Из спальни дедушки с бабушкой послышался громкий шорох.

«Ах, вот ты где!»

Вера ворвалась в комнату и остановилась как вкопанная: из старинного, служившего Острожским верой и правдой, уже и не припомнить, сколько десятилетий, деревянного гардероба на пол капало что-то красное… кровь?!

Вера похолодела, не решаясь подойти ближе, но тут дверца вдруг сама, с громким тоскливым скрипом, растворилась, и из гардероба выскочила крыса — живот и лапки окровавлены.

«Господи, Манюня!» — подхватив любимицу, хозяйка стала быстро её осматривать, ища повреждения или раны, но, к своему великому облегчению, ничего плохого не увидела и, заперев крысу в клетке, вернулась к гардеробу.

Кровь капала с нижней полки, где лежали обувные коробки. Вера принялась их аккуратно вытаскивать и класть на пол, стараясь не касаться испачканного дна и открывая одну крышку за другой. Ничего ужасного не обнаружилось: везде оказалась обувь, привезённая на дачу «донашивать», а на деле выкинуть: ну кто, блин, будет ходить по траве и глине в старых белых туфлях на высоком каблуке?

Закрыв последнюю коробку, Вера заглянула внутрь опустевшей, измазанной полки — в нос ударил резкий запах крови, которая продолжала сочиться откуда-то из-под задней стенки. Расстояние между полками было большим, и в попытках ощупать дальнюю часть, Вера в конце концов залезла в гардероб по плечи, пачкаясь в крови и шаря руками по деревянной поверхности — не факт, что наяву она смогла бы заставить себя так делать, но во сне всё происходило само собой, и согласия никто не спрашивал. Поэтому Вера долго тыкалась в шкаф там сям, пока, надавив в какой-то момент обеими руками на левую сторону, вдруг услышала тихий щелчок. Часть задней стенки ушла в глубину, открыв небольшое отверстие. Совать туда руку было жутко: а вдруг кто-то там схватит её за пальцы, и она умрёт от ужаса?! Но отступить — значило пустить все предыдущие усилия насмарку, и Вера, закусив губу, решилась.