Даниэль Дефо - Правдивый рассказ о явлении призрака некоей миссис Вил

— Но, — отозвалась миссис Баргрэйв, — как так случилось, что вы выехали в путь одна? Я изумлена: ведь у вас такой заботливый брат!

— О! — сказала миссис Вил. — Я улизнула от брата, и уехала одна, потому что уж очень хотелось мне повидаться с вами прежде, чем отправлюсь я в путешествие.

И вот миссис Баргрэйв вошла в дом вместе с гостьей и проследовала во внутренние покои, и миссис Вил расположилась в кресле с подлокотниками, в котором сидела миссис Баргрэйв, когда услышала стук в дверь. Тут сказала миссис Вил:

— Дорогая подруга, я пришла возобновить нашу прежнюю дружбу и просить у вас прошения за то, что по моей вине между нами произошла размолвка; и если вы сможете простить меня, вы — лучшая из женщин.

— О! — возразила миссис Баргрэйв, — даже не говорите о таких пустяках, я не злопамятна, и охотно вас прощаю.

— И что же вы обо мне думали? — молвила миссис Вил.

— Я думала, что вы — такая же, как и все в этом мире: благоденствие заставило вас позабыть и себя, и меня, — ответствовала миссис Баргрэйв.

Тут миссис Вил напомнила миссис Баргрэйв о бесчисленных дружеских услугах, что та оказала ей в былые дни, и о беседах, что вели они в пору невзгод; какие книги они читали и в особенности какое утешение обретали в «Книге о смерти» Дрелинкура, каковую миссис Вил назвала лучшей из когда-либо написанных на эту тему. Гостья помянула также труд доктора Шерлока, и две книги, переведенные с голландского и посвященные смерти, и еще несколько; однако именно Дрелинкур (уверяла она) наиболее верно представляет себе смерть и загробное будущее из всех авторов, что обращались когда-либо к этой теме.

Затем спросила она миссис Баргрэйв, нет ли у нее в доме книги Дрелинкура; и та ответила, что есть. Тут миссис Вил говорит: «Принесите»; и миссис Баргрэйв отправляется наверх и приносит требуемое. И молвит миссис Вил: «Дорогая миссис Баргрэйв, кабы глаза веры нашей оставались бы открытыми, как и телесные очи, мы бы увидели вокруг себя без числа ангелов-хранителей; наши нынешние представления о Небесах совершенно не соответствуют истине, как уверяет Дрелинкур. Потому утешьтесь в вашем горе и поверьте, что Всевышний возлюбил вас превыше прочих; и что страдания ваши знак милости Господней; когда же помянутые бедствия способствуют осуществлению всего того, ради чего насланы, вас от них избавят. И поверьте, дорогая подруга, поверьте тому, что я говорю: одна минута грядущего счастья с лихвой вознаградит вас за все перенесенные страдания. Ибо не могу я помыслить (тут гостья ударила ладонью по колену для пущей важности, каковая, впрочем, отличала всю ее речь от первого слова и до последнего), что Господь заставил бы вас провести дни вашей жизни в горестях и печалях. Но будьте уверены: горести ваши вскорости непременно вас оставят, либо вы — их». И говорила гостья столь прочувствованно и с такой набожностью, что миссис Баргрэйв несколько раз разражалась слезами, настолько растрогала ее речь подруги. Затем миссис Вил помянула труд доктора Хорнека «О воздержании», в конце коего он повествует о жизни ранних христиан.

Их пример, по словам миссис Вил, должен бы служить нам образчиком для подражания; и еще прибавила она, что их беседы — не то, что нынешние разговоры. Ибо в наш век (сказала она) в моде лишь пустые, суетные разглагольствования, в то время как встарь слово служило назиданием и наставлением, и способствовало укреплению в Вере; так что ранние христиане были не таковы как мы, и мы не таковы, как они, однако же (говорила гостья) нам следует поступать так, как поступали они. Среди них царила сердечная дружба, но теперь где ее найдешь?

— И в самом деле, трудно найти в наши дни истинного друга, согласилась миссис Баргрэйв.

На это миссис Вил ответствовала:

— У мистера Норриса есть превосходный сборник стихов под названием «Идеальная дружба», коим я от души восхищаюсь; может, и вы эту книгу видели?

— Нет, — отвечала миссис Баргрэйв, — но у меня есть стихи, мною набело переписанные.

— В самом деле? — отозвалась миссис Вил. — Так принесите же их. Хозяйка снова сходила наверх и вручила миссис Вил альбом со стихами, дабы та их прочла, но гостья отказалась, говоря:

— Если я наклоню голову, она разболится невыносимо, — и попросила миссис Баргрэйв зачитать ей стихи вслух; так та и поступила. Пока они восхваляли дружбу, миссис Вил сказала:

— Дорогая миссис Баргрэйв, я буду любить вас вечно.

В стихах дважды упоминалось слово Элизиум.