Александр Киричек - Водоем. Часть 1. Погасшая звезда

В результате к осени 1991 года Костров сколотил солидное по советским меркам состояние в несколько сот тысяч «зеленых», и новая должность предоставляла ему возможность это состояние пустить в рост, а заодно и отыскать новые пути обогащения, которые день ото дня только множились. Конечно, можно было бы послать к чертям эту армию с её дубовой дисциплиной и создать свой бизнес не только в столице, но и за границей. Но Костров интуитивно чувствовал, что этот путь не для него, что в тихом провинциальном Святогорске он сможет не только зарабатывать немногим меньше, но, главное, будет чувствовать себя спокойно. «Поспешай медленно! — говорил он себе. — Не гневи судьбу, довольствуйся малым и будешь доволен!».

В Святогорск новоназначенный начальник прибыл в середине октября, осмотрелся, принял дела у прежнего и.о., обустроил двухкомнатную служебную квартиру для себя и жены — сын в то время продолжал учиться в Москве, — купил сразу два гаража для своих «Мерседеса» и «Ауди», познакомился с местным градоначальником, руководителями нескольких крупных заводов, прокурором города и главой милиции. С последним — полковником Сизовым — они оказались не только ровесниками, но и почти что земляками — их родные деревеньки располагались в каких-то 15 километрах друг от друга. Неудивительно, что между ними быстро завязалась и окрепла ровная мужская дружба: каждый не особенно старался углубляться в душевный мир своего визави, но они не раз вместе выезжали на охоту, справляли праздники по очереди на дачах друг у друга — весной 1992 года Костров купил недостроенный кирпичный особняк в самом престижном дачном месте — на берегу Жуковского водохранилища. Разумеется, здесь же были дачи и всей местной элиты, образовавшие небольшой «кооператив», окруженный двухметровой кирпичной стеной и охраняемый не хуже режимных оборонных заводов.

Через год с небольшим Костров как «не имеющий жилья на территории России» получил роскошную пятикомнатную квартиру в Святогорске в новом доме, выстроенном для старой чиновничье-промышленной и молодой коммерческо-торговой элиты: первые получили жилье почти бесплатно, вторые — по рыночной стоимости.

Служба молодого амбициозного генерала в зауральской провинции распадалась на две стороны, подобно двум граням монеты, существовавшим нераздельно, но и неслиянно. Большинство подчиненных Кострова видели лишь показную, официальную сторону его деятельности, в которой он представал справедливым и тактичным начальником, умеющим выслушать и посочувствовать, вникающим во все вопросы жизни училища и — главное — эти вопросы обычно успешно решающим. Другая, темная сторона, была известна лишь нескольким доверенным лицам, которых Костров быстренько, в течение первого года службы в Святогорске, расставил на ключевых постах. В этот узкий круг входили заместитель по кадрам, давний афганский друг Кострова полковник Свешников, зам по тылу полковник Цыбин, с которым они вместе реализовывали бизнес-схемы в Германии, ну, и конечно начальник финансового отдела майор Колесниченко, которого Костров некогда спас от уголовного преследования за хозяйственные преступления, совершенные не им, а его начальником с «широкими связями».

Иван Тимофеевич принял училище в бедственном виде — с разрушенной дисциплиной, главным бичом которой было повальное пьянство офицеров, уставших от безденежья и жизни на съемных квартирах, с разваленной хозяйственной частью — половина автопарка годилась лишь на металлом, стены коридоров и аудиторий были ободраны, полы и трубы прогнили, столовая погрязла в антисанитарии, а учебно-аэродромная база располагала лишь двумя годными для летной подготовки чешскими истребителями-альбатросами L-39, срок эксплуатации которых уже давно истек. Но уже через три года все радикально изменилось: ремонт помещений был практически закончен, парки автомашин и самолетов пополнились новыми машинами, полученными из сокращаемых училищ и авиационных частей, офицеры получили 15 квартир, из которых лишь две оплатило министерство обороны, а остальные генерал «выпросил» у градообразующих предприятий, главным из которых был металлургический комбинат. Избавившись в первый же месяц властвования от пяти офицеров, застигнутых в пьяном виде на территории училища, Костров быстро и надолго отбил у остальных охоту «нажираться» на рабочем месте.

Успехи Кострова были оценены и руководством военного округа, и командованием Военно-воздушных сил. Главком Дейнекин, прибыв в училище неспокойным, дождливым летом 1993 года, остался не просто доволен, но и добился по завершении инспекции от министра Грачева награждения Кострова очередным, уже третьим по счету, орденом Красной Звезды. Именно умелая как «внутренняя», так и «внешняя» политика начальника спасла училище от расформирования и закрытия — судьбы, постигшей в первой половине девяностых десятки авиационных училищ страны. Все разрушительные военные реформы, инициированные Ельциным и реализованные Грачевым, прошли мимо Святогорска, если не считать того, что в начале 1994 года училище было переименовано в авиационный институт.