Татьяна Шульгина - Другие (СИ)

Мужчины замерли, пораженные увиденными зверствами. Александр перевел взгляд на дверь.

-- Простите, я вас оставлю ненадолго, - сказал он, стремительно двинувшись к выходу.

Но его не слышали, Ричардсы в ужасе смотрели на экран. Гости, трое мужчин в строгих деловых костюмах, наблюдали за хозяином дома.

Каролин, холодея от страха, сжимала ручку двери. Она хотела войти, чтоб потребовать объяснений. Зачем все эти мужчины собрались вместе, а теперь смотрят запись, сделанную в замке? Зачем Александр сохранил ее?

Но она не успела войти, дверь резко распахнулась перед ней, она едва успела отпустить ручку. Каролин не поняла, что случилось. Ее схватили за плечи и оттеснили от входа. Это был Александр.

-- Где женщины? - спросил он сурово, осматривая зал.

Каролин, дрожа всем телом, подняла на него глаза.

-- В саду, - пролепетала она.

-- Пошли, - он опять взял ее за плечи и повел прочь.

-- Что вы там делаете? Это та запись? - спрашивала она, пытаясь посмотреть на мужа, но он не отвечал, толкая ее вперед.

-- Александр, ответь мне! - возмущенно воскликнула она, когда он втолкнул ее в одну из гостиных и запер дверь на ключ.

-- Да, это та запись, - проговорил он, отступив от нее и сложив руки на груди. - А люди, там в библиотеке, юристы. Они помогут Дмитрию избежать тюрьмы.

-- Но... - Каролин задумалась, нервно теребя край своей футболки. - Зачем ты сохранил ту запись? Это же... Его крики... Они до сих пор звучат у меня в ушах.

Она закрыла лицо руками, опустив голову. Александр привлек ее к себе, обняв за плечи.

-- Так нужно, - проговорил он, понизив голос. - Ты не должна была слышать ее, а тем более видеть. Почему ты не с матерью и Изабель?

-- Я хотела... - девушка держала его за лацканы пиджака, вдыхая аромат знакомого одеколона. От этого запаха сердце сладко заныло, а мысли отказывались строиться в логические цепочки. Память услужливо воскресила все детали их последних встреч. - Хотела поговорить с тобой. Я сбежала, потому что нашла их. Я их выпустила, украла ключи. А они все знали о вас. И он был с ними заодно. Но я не знала, что он тоже такой же гад. Я так боялась...

-- Я ничего не понимаю, - остановил ее мужчина, нежно погладив по волосам. - Успокойся.

-- Я не хотела убегать. Я знаю, что ты теперь ненавидишь меня, но хотя бы выслушай, - продолжала Каролин, желая воспользоваться шансом и поговорить наедине. Она даже не заметила, что он по-прежнему обнимает ее и ласково поглаживает пылающую румянцем щеку.

-- Мне нравится цвет твоих волос, - сказал он, коснувшись их кончиками пальцев. - Под них нужны платиновые серьги. Может, эти подойдут?

Он с изяществом фокусника извлек из кармана пиджака черную коробочку, обтянутую лаковой кожей. Каролин повернула голову, все еще прижимаясь щекой к его груди. Александр удерживал ее за плечи одной рукой, на второй лежала коробочка, заняв собой всю его ладонь.

-- Это мне? - спросила она, оторвав взгляд от футляра и взглянув в лицо мужа. - За то, что я предала тебя, выпустила садистов и сбежала?

-- Нет, за это я накажу тебя, - пообещал он, спрятав улыбку. - Подарок тебе за то, что ты цела и невредима.

-- А-а, - она кивнула, как вдруг удивленно раскрыла глаза. - Накажешь меня? Будешь бить?

-- Я еще не решил, - был ответ. - Ты посмотришь подарок, а то у меня рука немеет.

-- Врешь ведь, - она усмехнулась и взяла коробочку.

В ней на черной бархатной подкладке лежали массивные серьги из серебристо-белого металла. Два широких кольца, поблескивавших инкрустированными бриллиантами гранями. Каролин задохнулась от восторга. Она обожала массивную бижутерию, и редко встречала изделия на свой вкус среди благородных металлов. Но эти серьги были воплощением всех ее тайных фантазий.

-- Ох, красота какая, - пролепетала она, вынимая из ушей пластиковые гвоздики и вставляя на их место платиновые кольца. - Ой, и легкие, черт. Красота.

-- Да, согласен, - муж с улыбкой наблюдал за ней, взяв обратно коробочку, пока она возилась с сережками.

-- Ну, как я? - она схватила края футболки, словно это было розовое бальное платье.

-- Замечательно, - ответил Александр, привлекая ее к себе. Одной рукой он держал ее за талию, второй скользнул по шее и взял за затылок. Каролин прикрыла глаза, уже зная, что он поцелует ее. Он всегда так смотрел, когда намеревался сделать это. В его карих глазах вспыхивал огонек, а взгляд проникал, казалось, в самые сокровенные мысли, отчего она всегда покрывалась мурашками и дрожала в сладостном нетерпении.

3