Владимир Батаев - Герои есть [СИ, с иллюстрациями]

– Гарцующем, – уже привычно поправила Изи. – Распутный тут не единорог.

При этом смотрела она, конечно, на эльфийку. Ну да, а сама прямо скромница и стесняшка, ага. А кто первого встречного Высшего вампира сразу в графскую постель поволок? Вот как припомню, будет знать. Нечего мне тут сцены ревности закатывать.

– Выходим, – повторил я, сам последовав приказу.

Надо ещё посмотреть, что там с Винсом. Нашёл время в обмороки падать, у нас скоро война по расписанию. Это всё от трезвого образа жизни, вот я никогда просто так сознания не терял. Только спьяну отключался. Иногда мозгу просто надо выключаться вопреки желаниям владельца, особенно если жизнь нервная. Это как перезагрузка компьютера. Учитывая, что мы оцифрованные мертвецы – сравнение ещё более уместно. Хотя Винс-то живой, но не суть важно. Если он сейчас надумает вдруг очухаться и свалить в реал, я его потом сам прибью. Мне, что ли, всю эту кашу разгребать? Нет уж, спасибо.

А в драконий данж надо будет когда-нибудь вернуться. Через несколько лет, когда даже при моём стиле игровой жизни трёхсотый уровень всё же наберу. Ни одна ящерица не смеет безнаказанно сжигать охотника Себастиана! Особенно десять раз. Я отомщу. Страшно отомщу. Очень страшно отомщу! Но потом. Надо записать, чтоб не забыть. Я злой, но пьющий, вот память и плохая. А сейчас всё-таки не время для драконов, дела поважнее есть.

Я очнулся. Кое-как разлепив тяжёлые веки, уставился в кромешную тьму, соображая: ослеп или на лице что-то есть? Маска для виртуального дайвинга? Руки не шевелились, и потому проверить я не мог. Зато добавилось новое переживание – парализован?

– Лучше бы умер, – выдохнул я, с удивлением обнаруживая, что могу говорить и слышать.

– Ты и так мёртв, – успокоил меня голос слева. – Вампиры, даже Высшие – нежить.

Ага, значит, я в игре. А чей это голос? Вроде бы знакомый. Но где гарантия, что голос не принадлежит предателю? Неспроста же я не могу двигаться!

– Где я? – спросил, постаравшись, чтобы голос звучал как можно спокойнее.

– «Гарцующий единорог», всё ещё «Гарцующий единорог».

– Остальные? – у меня было столько вопросов, но приходилось быть лаконичным.

– Отсыпаются после рейда, – голос подробностями не баловал, и тем самым потихоньку начинал раздражать.

– Точно?

– Ну так восстань и иди проверь, – усмехнулся мой собеседник, затем послышались шаги по деревянному полу и приказ: – Горыныч, ну-ка убери голову. И лапы тоже. Не рычи на меня! Как ты вообще хозяина не раздавил?

Послышалось недовольное рычание, потом руки мои оказались свободны, а в глаза ударил дневной свет, заставляя зажмуриться. Проморгавшись, увидел над собой Каина, дружелюбно протягивающего руку. Приняв помощью и сев на кровати, осмотрелся. Да, действительно, моя комната в таверне, только народу здесь отчего-то было не протолкнуться. Помимо Каина за столом сидели Мара с Виктимом и переписывались. Да-да, именно что переписывались в парных табличках. Судя по реакциям, друг с другом, да так увлечённо, что, кажется, не заметили моего пробуждения. Рядом с ними, прислонившись к Сору, спал Герхард, сжимая во сне руку Цирьки, тоже спящей на сфинксе. Смотрелись они, конечно, мило, но как же Дариан? Который тоже был здесь, у противоположной стены. Сидел с закрытыми глазами, эфес убивающего меча покоился на его плече, лезвие неглубоко вошло в пол рядом с правым кожаным сапогом. Парень вообще был без доспехов. Надеюсь, мой запрет на использование ещё действует, и не только потому, что царапина может навсегда остаться. Слава крайне буйного постояльца меня на самом деле мало беспокоила, в отличие от возможных последствий обнимашек с убивающим мечом. Увидел бы Саншайн, убил бы обоих.

– Ты не в курсе, где Саншайн? – пробормотал я, продолжая рассматривать комнату.

Горыныч свернулся калачиком возле моей постели и все ещё ворчал во сне. От него доносился запах кошачьего корня. И это мохнатое чудо ещё меня в своё время в алкоголизме обвиняло... Ладно, сделаю вид, что не заметил.

– А где Себастиан тебя не интересует? – искренне удивился Каин.

– Ты же сказал, что он отсыпается после рейда, – пробурчал я, откидывая одеяло.

Игровые условности позволяли валяться без сознания сколько угодно, не справляя никаких физиологических потребностей. Я даже не вспотел, хотя спал, назовём это условно сном, в броне и под тёплым одеялом. Да и сейчас хотелось разве что кофе, но его в последнее время хотелось постоянно. Как жаль, что мне его, скорее всего, уже не светит...