— Этого недостаточно, — с извиняющейся улыбкой заметил я.
— Да, поэтому есть и во-вторых, — энергично кивнул представитель Кригстана, — Как я уже говорил, если кид выплатил свой долг Богу-из-Машины, то получает свободу. Но не только её. Бог вместе со своими уходом разблокирует у тела возможность размножаться. Ни одна страна в мире не откажется от опытного охотника за тварями, обладающего генами божественной сборки, понимаете меня? Это аристократический титул, богатство, слава — даже если бывший Должник будет занят только писанием мемуаров и осеменением дамочек!
— Всего лишь из-за идеальных генов? — поднял брови я.
— Вы не представляете себе возможности вашего тела и ту наследственность, что у него может быть, — покачал головой мой собеседник, — Поверьте, большинство цивилизованных и разумных наций всячески привечает Должников. За тех из них, кто приблизился к выплате долга, иногда случаются и немаленькие военные конфликты!
— А…
— Думаю, на сегодня хватит. Вам нужно переварить информацию, продумать вопросы, мне — заняться основной работой. Давайте пройдем процедуру имянаречения, а заодно узнаем, наконец, вашу расу и направленность. От них будет зависеть то, что царство Кригстан захочет вам предложить.
Дело оказалось не быстрым. Предоставив мне возможность закопаться в несколько сборников имен и фамилий, сам Хейзел исчез из поля зрения почти на час. Вернулся он, с натугой толкая перед собой приземистый и тяжелый шкаф на колесиках, на крышке которого была пологая выемка, напоминающая утопленную в плоской поверхности миску. В эту выемку мне полагалось опустить правую руку, плотно прижаться ладонью к ее основанию, а затем произнести свое новое имя. Только его и ничего кроме.
Сунув руку в «миску», я внятно и отчетливо произнес:
— Магнус Криггс.
Всегда хотел звонкое и готичное имя. Грубое, резкое, злое на звук.
— Хорошее имя, господин Магнус, — тут же приободрил меня Кристоф, склоняясь над стенкой шкафа, — а вот над фамилией вы явно долго не думали. Ну что же, польщены всем царством, польщены… секундочку…
Над неуклюжим дребезжащим ящиком внезапно вспыхнула яркая и сочная… голограмма. Графики, столбцы, цифры — всё это зарябило у меня в глазах, пришлось сунуться носом едва ли не в сам аппарат, чтобы хоть что-то понять. Не вышло.
— Не мешайте, Магнус, — процедил Кристоф, властно оттирая меня плечом, — Вы это сможете увидеть в любой момент безо всяких калкулюсов, а вот я только так, только так…
Наконец, через пару минут мой собеседник закончил разглядывать пиктограммы, чтобы обернуться ко мне с видом, выражающим разочарование и замешательство.
— У меня для вас есть хорошая и плохая новости, господин Магнус, — военный не глядя щелкнул незаметным переключателем сбоку у ящика, гася голограмму. Его лицо скучнело на глазах, принимая особенный, «казенный» вид, — Хорошая новость в том, что вы — гном…
— А плохая?
— Вы, к моему глубокому прискорбию… харизмат.
— Поезд «Цунгшоссе-Фалленторн» прибывает на пятый путь! Внимание!! Поезд «Цунгшоссе-Фалленторн» прибывает на пятый путь! Время стоянки — 10 минут!
Платят крикуну, наверное, отменно. Столь мерзкий и срежещущий голос должен быть редким талантом, иначе и не скажешь — взрезал он шум вокзала как раскаленный нож режет масло. Маэстро репродуктора, что и говорить. Интересно, с ним дома жена спорит вообще или молча соглашается вообще со всем?
Тихо злобствуя и глубоко напялив фуражку, я поволок свой чемодан к останавливающемуся поезду. Окружающая обстановка давила на мозг духотой, сонмом воплей провожающих и прибывающих, в глазах пестрило от костюмов и размеров. Вокзал Каллосского хребта оказался крупным товарно-пассажирским хабом, через который проходили магистрали аж четырех соседних стран. Толкучка, вопли, суета… всё это давило на мозг хуже, чем натянутая по самое «не могу» фуражка!
Сам поезд внешне ничем не отличался от… виденных мной когда-то старинных фотографий. Здоровенный тягач, весь исходящий паром, волок за собой вереницу непривычно высоких и массивных вагонов. Сквозь окна, отодвинув занавески, на нас пялились самые разнообразные физиономии, большая часть которых принадлежала к человеческим и гномьим расам. Одежда… сплошь шинели, сюртуки, пальто, платья в пол на особях женского пола, кружева и шляпы.
— Мест нет! — рявкнул на меня гном в железнодорожной ливрее, только что соскочивший с подножки своего вагона, но при виде раскрытой мной книжки-«вездехода», тут же сменил тон на лебезящий и подобострастный, — Не имеем местов, уважаемый! Только билетные и стоячие! Вам в зад идти надо!
Читать дальше