Дмитрий Билик - Сердце Империи [СИ]

Я молчал, стараясь лишний раз не показывать своих движений. Болтай, болтай, старичок.

— Всегда считал глупостью, когда злодей долго и нудно высказывается перед героем. Ты же у нас вроде как герой, а я злодей, — рассмеялся Гурьев, — а только теперь понял. Вот сейчас, окончательно. Убей тебя сразу, так никакого удовольствия не испытал. Вроде того, как перехватить бутерброд на бегу. Схарчил, но чисто машинально, потому что надо было поесть. Знаешь, что такое катарсис?

— Ага, книжки читал. Что-то там про сопереживание.

— Процесс длительного сопереживания, часто негативного, которое в конечном итоге становится положительным. Своеобразное очищение. Понимаешь? Ох, ты не представляешь, как долго во мне все это сидело. Как долго я не мог все это выразить, сказать. Не делиться же таким важным и сокровенным с тем быдлом, что меня окружает.

— Ага, кадры решают все.

Путы возле руки тихонько лопнули, и я понял, что теперь могу довольно свободно пошевелить конечностью. Медленно и осторожно я положил нож на землю. В образовавшуюся прореху можно вытянуть руку и активировать Копье. На все про все уйдет секунды две.

— Но самое забавное даже не это. Даже представить не можешь, какое удовольствие мне доставляет мысль, что пока я говорю все это, ты все еще тщишь себя мыслью, что тебе удастся выжить. Что ты там приготовил, Копье?

От этих слов у меня пересохло во рту, а рука точно отнялась. Внутри все кричало: «давай, вот сейчас, давай», а тело стало словно чужим.

— Эх ты, — разочарованно протянул маг, — нельзя сомневаться, надо бить сразу. Потому что второго шанса, как правило, не бывает.

Гурьев вытянул руки и перед глазами полыхнуло синевой. Голова взорвалась на мириады осколков, а все вокруг поплыло.

К вам применен дебафф Дезориентация.

И правда, я понимал, что визард передо мной, вроде даже наклонился, смотря в глаза, но весь окружающий мир словно отступил в сторону. Создавалось ощущение, что мое тело падает с небольшой высоты, вот только все никак не может брякнуться на землю.

— Чувствую сейчас себя помолодевшим, — донеслось до моего сознания, — представляешь, работает вся эта психологическая байда. Высказался и попустило. Прям жить захотелось. Тебя, это, конечно, не касается. Тебя больше ничего не касается. Что ж, прощай Кирилл…

Стрельцов выглянул сквозь жалюзи в окно и поежился. Погода не радовала. За последние несколько дней значительно похолодало, теперь деревья торопились избавиться от листьев, обнажая свои голые ветки. Из птиц осталось одно воронье, которое вкупе с чернеющей разбитой дорогой, действовало на психику угнетающе.

Учитывая, что еще несколько дней назад он жил в Европе, а до этого в ЮАР, то вид русской деревни сбивал с толку. Конечно, это было не поселение в глухой Сибири, отсюда до Москвы рукой подать, да еще места стареньких домиков стали занимать современные коттеджи, но все же перемена была разительной.

Олег посмотрел на часы. Надо будет зайти в игру на пару часов, до вечера еще время есть. А потом в больницу, где уже установили лазер. Дом он снял на соседней улице, чтобы можно было даже дойти пешком. Подъезды к селу просматривали его люди, дабы исключить любую неожиданность в виде незваных гостей. Хотя, вряд ли кто сюда сунется. Но перестраховка не бывает лишней.

На столике зазвонил телефон. Оформили его на одного из бомжей, поэтому пеленга Олег не боялся. Тем более всего пару звонков и он избавится от мобилки.

— Слушаю… Уже приземлились? Хорошо, вас должны встретить. Ехать тут не сказать, чтобы долго. Хорошо, до скорой встречи.

Вот и прилетели родители Кирилла. Добирались они транзитом, к тому же именно в этот день еще на двух направлениях были зарегистрированы их полные тезки, поэтому за отслеживание Олег тоже не переживал. К тому же, по имеющейся информации, Гурьев уже откровенно махнул на возможность выйти на Кирилла через близких ему людей. Да и что бы сейчас это дало? Практически ничего. Нет, мальчишка, конечно бы проверку шантажом не прошел. Узнай, что матери или отцу угрожает опасность, сдался бы.

Хорошо, что этой возможности Гурьеву не представится. У него вообще довольно скоро не возникнет никаких желаний кому бы то ни было навредить. Тем более необходимое время уже прошло.

Олег посмотрел на телефон. Вообще, он хотел звонить вечером, когда разберется со всеми делами, но внутри родилась непонятная тревога. Собственно, что ему мешает сделать это сейчас? Правильно, ничего.