Кирилл Смородин - Охота

Разумеется, Матвей делился с Ункасом воспоминаниями не ради подобных похвал. Просто он устал держать все в себе. Во втором детдоме, том, куда его и остальных ребят перевели из аварийной двухэтажки, с ним часто работал психолог – мужчина средних лет, с негромким голосом и внимательным взглядом. По его словам, говорить было очень важно, эмоции должны получать вербальный выход. В те редкие встречи с Аленой Матвей старался не грузить девушку, позволяя выговариваться ей самой. Теперь же, обретя пускай даже ненастоящего слушателя, Климов словно бы наверстывал упущенное. Вдобавок, чем ближе был конец ведьминого задания, особенно вторая часть, тем прочнее становились путы страха – и вины.

Матвей прекрасно помнил Аерариум и все, что случилось в магическом городе. Из-за него. Да, можно было по сто раз на дню твердить, что действовал он не по своей воле, что, обрубая живой статуе крылья, даже не представлял, какими будут последствия… Все так, но легче от этого не становилось. Долгое время в голове Климова действовало нечто вроде защитного механизма, который словно заключил мысли и воспоминания об Аерариуме в своеобразную ментальную тюрьму. Но сейчас, когда Матвею предстояло вновь сделать нечто похожее, вдобавок – зная о том, к чему приведут действия, чувство вины вырвалось на свободу и раз за разом накатывало жестокими волнами. А перед глазами возникали то черные трещины на розовом куполе неба, то разбитые окна, из которых вырывались клубы дыма, то крылатые тени монстров-горгулий, то мертвые и растерзанные тела чародеев… И от осознания, что Климов приложил к этому кошмару руку, накатывал такой ужас, что хотелось съежиться и исчезнуть.

А Ункас оказался благодарным слушателем. Глядел на Матвея красными глазами, чуть заметно кивал и вставлял скудные реплики, лишь когда возникала пауза. Временами Климову казалось, что если бы он не получил такого помощника, то попросту свихнулся бы на половине пути по виртуальным просторам «Новадэйз Фэнтези». Разумеется, он понимал, что Ункас – не единственный, кто слушает. Ведьма следила за Матвеем, тут не было сомнений, но тот даже радовался этому: пусть знает, через что приходится проходить тем, кого она выбрала своими марионетками.

Страх перед предстоящим усиливался с каждым выполненным квестом. И выйдя на финишную прямую, Климов чувствовал, что вполне может спасовать. Да, он ненавидел Брульгрома, однако теперь, когда развязка была близка…

Ведьма чувствовала его состояние и, судя по всему, тревожилась. Поэтому около получаса назад, когда Матвей и Ункас справились с очередным квестом Эрри – разборкой с небольшим отрядом темных эльфов-разведчиков, прислала сообщение:

«Мне не нравится твой настрой. Я понимаю, что задание нелегкое. Однако если ты не справишься, возникнут проблемы, которые аукнутся и тебе, и Алене. Именно об этом ты и должен думать. Поторопись, Брульгром готов покинуть убежище, так что все необходимо будет закончить через пять-шесть часов. Я уже говорила, но напомню вновь: права на ошибку у тебя нет. Поэтому будь добр: заработай еще несколько очков навыков и вложи их в меткость».

Пять-шесть часов… Если ведьма думала, что ее послание сможет ободрить Матвея, то просчиталась. Он лишь сжал кулаки, чувствуя, как от страха внутренности сворачиваются в тугой узел.

А ноги несли его к зданию Южного аэровокзала, похожему на огромную крышку от рояля из стекла и металла. За ней, поддерживаемый несколькими торнадо, ждал игроков здоровенный пласт земли под названием Воздушный квартал, по летному полю безостановочно носились хищные зубастые шары-монстры. Череп Воздушного Капитана действительно замедлял их, но беда в том, что спустя четверть часа после доставки артефакта Эрри, он возвращался на Одержимую стройку. А сам квест был для желающих поработать на толстяка-эльфа проверкой, типа «годен – не годен».

Матвею казалось, что он прошел эту проверку многие годы назад. Его путь в «Новадэйз Фэнтези» приближался к концу. Это знал и остроухий НПС, поскольку, выполнив задание на Стройке, Климов рассказал, какую конкретно цель преследует, после чего Эрри составил для него своеобразную «культурную программу», состоящую из квестов. Она позволяла максимально быстро подготовиться к той самой конкретной цели – и в плане левела, и в плане экипировки. Сейчас Матвей уже сделал последний штрих, а потому шел к эльфу не просто доложить об успехе и получить очередной ништяк. Он шел прощаться.